КРЕМЕНЕЦКАЯ ЕПАРХИЯ

С нояб. 1918 г., после капитуляции Германии в первой мировой войне, на Зап. Волынь начало возвращаться местное население, эвакуированное в 1914-1915 гг. на восток Волыни, в Подолье и на Киевщину. В 1920 г. на Волыни в пределах Польского гос-ва оказались 1 061 842, т. е. 2/3 проживавших в Польше, православных. Не позднее весны 1919 г. в Кременец вернулся из занятого большевиками Киева викарий Волынско-Житомирской епархии Кременецкий еп. Дионисий (Валединский), ставший единственным действующим епископом на Зап. Волыни. На базе Кременецкого вик-ства, имевшего в 1919-1920 гг. полусамостоятельный статус, сформировалась К. е.

Решение о создании Волынско-Кременецкой епархии в границах Волынского воеводства Польши принял Собор епископов Польской Церкви, прошедший в Варшаве 24-30 янв. 1922 г. По решению Собора действовавший при еп. Дионисии в 1919-1922 гг. Волынский епархиальный совет был преобразован в Волынскую консисторию. Т. о., к 1922 г. Волынская и Житомирская епархия, существовавшая в Российской империи (см. в ст. Житомирская и Новоград-Волынская епархия) и к 1914 г. насчитывавшая 1200 приходов, оказалась разделена на 2 епархии - на территории Польши (К. е.) и в Украинской ССР (Волынско-Житомирская). К. е. включала 665 приходов, ее территория состояла из бывших Кременецкого, Дубенского, Ровенского, Луцкого, Владимир-Волынского, Ковельского уездов, большей части Острожского у. (с 1925 Здолбуновский повят). Территория Волынско-Житомирской епархии включала Житомирский, Новоград-Волынский, Овручский, Изяславский и Староконстантиновский уезды, часть Острожского у.

Важное место в общественной жизни на Волыни занимала дискуссия об украинизации богослужения, что было актуальным в условиях прозелитизма униатов и протестантов. И. Огиенко (см. Иларион (Огиенко)), до 30 сент. 1922 г. возглавлявший Мин-во вероисповеданий Украинской народной республики (УНР) при гос. центре УНР в изгнании в Тарнуве, активно выступал за переход на укр. язык в богослужении. По настоятельным требованиям деятелей УНР в эмиграции А. Н. Ливицкого и Огиенко Синод Польской Церкви 16 июня и 14 дек. 1922 г. благословил переводить богослужение на национальные языки (украинский, белорусский) в тех общинах, где этого желает большинство. В 1921 г. прошел сбор пожертвований на обустройство типографии для издания Библии на укр. языке и на организацию епархиального приюта. В 1922 г. начало выходить офиц. издание К. е.- ж. «Православна Волинь», затем ж. «Духовний сiяч».

Еп. Дионисий благословлял (впервые - 8 сент. 1921) издание молитвословов на укр. языке в переводе Огиенко, которые были рассчитаны гл. обр. на православных Волыни. В 1921-1922 гг. были опубликованы следующие переводы Огиенко: «Украiнський православний молитвослов» (Тарнув, 1921), «Свята служба Божа св. отця Iвана Золотоустого», «Свята великодня вiдправа», «Украiнська вiдправа вечiрня та рання» (вышли во Львове в 1922, последнее издание было повторено в 1923 в г. Жолква изд-вом василиан). В 1924 или 1925 г. также по благословению еп. Дионисия вышло изд. «Свята служба Божа св. Василiя Великого» - перевод на укр. язык свящ. Петра Табинского, соратника Огиенко. Еп. Дионисий способствовал популяризации действовавшего в Тарнуве изд-ва Огиенко «Украïнська автокефальна церква», выпустившего ок. 50 брошюр Огиенко (посвящены украинской церковной автокефалии, антироссийской пропаганде). На средства Дионисия во всех крупных городах Волыни открывались магазины изд-ва. Огиенко изложил свое видение украинизации в письмах С. В. Петлюре. В письме от 7 нояб. 1921 г. он хвалил еп. Дионисия за активную украинизационную деятельность, поддержку переводов богослужебных текстов. В письме от 27 янв. 1922 г. Огиенко рассказывал о своем желании пригласить в Польшу одного из епископов Украинской автокефальной православной церкви (УАПЦ), В. Липковского, чтобы направить на перерукоположение в Стамбул с целью последующей организации в Польше независимой Украинской церкви (Пам'ятки: Епiстолярна спадщина Iвана Огiєнка (митрополита Огiєнка): 1907-1968. К., 2000. Т. 1. С. 408-410).

15 нояб. 1921 г. благодаря усилиям Огиенко в лагере укр. военных эмигрантов в Калише начали работу краткосрочные пастырские курсы, открытие к-рых благословил еп. Дионисий. Директором курсов стал бывший помощник «митрополита» Липковского прот. Павел Пащевский. Впрочем, на просьбу Огиенко прислать учебники еп. Дионисий ответил отказом, очевидно усматривая в курсах конкурента для Кременецкой семинарии. На курсы записалось не только много укр. эмигрантов из Калиша, но и военнослужащие из интернированных частей армии УНР в Стшалково и Щипёрно. В 1922 г. еп. Дионисий присутствовал на 1-м выпуске курсов. Уже тогда Огиенко организовал в лагерях для интернированных граждан УНР сбор подписей за создание для украинцев на территории Польши Церкви во главе с еп. Дионисием, независимой от Варшавской митрополии (во главе которой тогда стоял митр. Георгий (Ярошевский)).

11 февр. 1922 г. секретарь Волынской духовной консистории и ректор Кременецкой семинарии прот. Александр Громадский принял монашеский постриг с именем Алексий, 3 сент. был хиротонисан во епископа Луцкого, викария Волынско-Кременецкой епархии. 1 июля 1922 г. еп. Дионисий и Алексий (Громадский) без разрешения волынского воеводы открыли 2-недельные передвижные миссионерские курсы для правосл. духовенства Волыни, что вызвало критику властей. 27 июля 1922 г. архим. Алексий (Громадский) совершил монашеский постриг сотрудника Волынской консистории П. Д. Сикорского (см. Поликарп (Сикорский)). В авг. 1922 г. Поликарп стал архимандритом Дерманского муж. мон-ря (см. Св. Троицы женский монастырь в с. Дермань), где развернул бурную украинизаторскую деятельность, приведшую к конфликтам с братией (ГА Тернопольской обл. Ф. 148. Оп. 1. Д. 41. Л. 93).

27 февр. 1923 г. Собором правосл. епископов Польши Дионисий был избран на Варшавскую митрополичью кафедру. Интронизация Дионисия как митрополита Варшавского, Волынского и всея Польши, священноархимандрита Почаевской Успенской лавры состоялась 29 апр. 1923 г. в кременецком в честь Богоявления монастыре. Будучи первоиерархом Православной Церкви в Польше и живя в Варшаве, он до 1934 г. также управлял Волынско-Кременецкой епархией. Митрополит ежедневно получал документы из Волынской консистории и работал с ними, неск. раз в году принимал посетителей в кременецком Богоявленском мон-ре. Для помощи митр. Дионисию в управлении церковной жизнью на Зап. Волыни 6 апр. 1924 г. во епископа Кременецкого, викария Волынской епархии, был хиротонисан наместник Богоявленского монастыря, ректор Кременецкой ДС архим. Симон (Ивановский). Еп. Симон с 1 янв. 1927 г. имел титул епископа Луцкого, с 10 апр. 1932 г.- епископа Острожского, до 1934 г. жил в кременецком Богоявленском монастыре, затем резиденция викария была перенесена в Дерманский Свято-Троицкий мон-рь, а кафедра - в Богоявленский собор в Остроге.

К нач. 1923 г. К. е. состояла из 56 благочиннических округов и 665 храмов, из них 442 самостоятельных и 223 «филиальных» (приписных). Согласно «Временным правилам по отношению правительства Речи Посполитой к Православной Церкви в Польше» (действовали в 1922-1938), правосл. священники должны были иметь польск. гражданство, о каждом ставленнике правящий архиерей сообщал местному воеводе, который мог отклонить кандидатуру. Священники могли беспрепятственно совершать богослужение, преподавать Закон Божий на родном языке в школах. В городах существовали должности штатных законоучителей, уравненных в правах с римско-католич. духовенством. До 1935 г. материальное обеспечение правосл. духовенства было вполне удовлетворительным. Оно имело земельные наделы (обычно 33 дес. для всего причта), получало кружечные доходы, жалованье за преподавание Закона Божия в школе. Не было притеснений в использовании языков. На содержание епархиального управления и Синода каждый приходский священник на Волыни ежегодно вносил 12 тыс. польск. марок, диакон - 9 тыс., псаломщик - 6 тыс., община самостоятельного храма - 12 тыс., приписного - 6 тыс. польск. марок. Из-за больших взносов число приходов в последующие годы уменьшилось, на что повлияла и политика местных властей. Будучи Кременецким епископом, затем Варшавским митрополитом, Дионисий (Валединский) получал треть дохода Почаевской лавры как ее священноархимандрит.

К. е. стала составной частью провозглашенной 13 нояб. 1924 г. без благословения патриарха Московского и всея России свт. Тихона Польской автокефальной Церкви. Епархия являлась более многочисленной, чем все вместе взятые др. польск. епархии: Полесская епархия состояла из 298 приходов, Виленская - из 158, Гродненская - из 130, Варшавско-Холмская - из 65, вместе 651 приход, тогда как на Волыни действовало свыше 660 церквей. Жизнь К. е. в нач. 20-х гг. XX в. омрачило изъятие («ревиндикация») у правосл. Церкви когда-то принадлежавших католикам, преимущественно униатам, монастырей и храмов. В 1921-1922 гг. К. е. лишилась неск. храмов и 3 мон-рей: Новозагоровского в честь Рождества Пресв. Богородицы, владимир-волынского Христорождественского, а также Николаевского женского в Дубно. Попытка еп. Дионисия в апр. 1923 г. перевести общину Христорождественского мон-ря из Владимира-Волынского в с. Когильно была пресечена властями в июне, братия обители была расселена в др. мон-рях. Были отняты почти все здания древнего Воскресенского мон-ря у общины сестер, живших в Свято-Троицкой (новой) обители в Корце. Впрочем, благодаря умелой политике еп. Дионисия К. е. в меньшей степени, нежели др. епархий, коснулись осуществлявшиеся властями «ревиндикация» церквей, «редукция» приходов и «парцелляция» церковных земель.

В 20-х гг. XX в. в Польше резко активизировалось сектантство. На Волыни развернули деятельность штундо-баптисты, пятидесятники, адвентисты. Трудами еп. Симона (Ивановского) 1 янв. 1926 г. был основан епархиальный миссионерско-законоучительский комитет, открыты должности уездных миссионеров по благочиниям, было издано неск. антисектантских сочинений совр. авторов (Перетрухин И. К. Руководство по обличению рационалистических сект штундо-баптизма и адвентизма. Варшава, 1924; Калинович П., прот. Письма миссионера. Пинск, 1938 и др.). С 1932 г. ежегодно в Почаевской лавре устраивались недельные законоучительские и миссионерские съезды представителей духовенства и мирян со всей митрополии. В 30-х гг. XX в. правосл. Волынский епархиальный миссионерский комитет распространял лит-ру об унии и о неоунии, И. К. Перетрухин читал лекции и проводил диспуты в наиболее проблемных приходах.

В 1923-1926 гг. в Луцком и во Владимирском повятах усилилось движение за украинизацию церковной жизни, обусловленное, в частности, тем, что в 1922-1923 гг. были опубликованы большими тиражами переводы на укр. язык богослужебных книг, осуществленные Огиенко; кроме того, активизировались автокефалисты на территории Украинской ССР, их издания иногда попадали на Волынь. 30 мая - 2 июня 1923 г. в Кременце состоялся Волынский епархиальный съезд духовенства и мирян, на котором председательствовали благочинный мон-рей К. е. архим. Поликарп (Сикорский) и прот. Никанор Абрамович. Последний выступил за украинизацию Кременецкой семинарии и за повсеместный переход к преподаванию в приходских школах на украинском языке, против чего возражал ректор Дерманского ДУ прот. Петр Кедров (см. Пахомий (Кедров)). После дискуссий съезд высказался за параллельное преподавание в церковных школах на укр. и рус. языках. Съезд обратился к властям с просьбой о создании фак-та правосл. теологии при Варшавском ун-те, что вскоре было реализовано.

3 сент. 1924 г. Синод Польской Церкви принял решение о возможности использования в богослужении не только украинского, но и польск., белорус. и чеш. языков. 27 апр. 1925 г. при Синоде под рук. митр. Дионисия начала работу комиссия по переводу богослужебных книг на укр. язык.

Категорически против попыток украинизации выступил 30-31 мая 1923 г. Волынский епархиальный съезд учителей религии в Почаеве, на котором председательствовали викарий Варшавской митрополии Люблинский еп. Антоний (Марценко) и наместник Почаевской лавры архим. Дамаскин (Малюта). Резкий противник украинизации еп. Антоний в 1925-1927 гг. занимал должности ректора Волынской ДС в Кременце и настоятеля Дерманского Троицкого муж. монастыря, являлся представителем в Волынском воеводстве митр. Дионисия (Валединского). В связи с переводом Волынской семинарии с церковного на гос. содержание еп. Антоний по требованию польск. властей был уволен с должности, новым ректором 1 янв. 1927 г. стал прот. Петр Табинский.

Сторонники украинизации требовали назначать на благочиннические места на Волыни «проукраинских» священников. В ответ митр. Дионисий постарался устранить наиболее активных украинизаторов: в 1926 г. был уволен благочинный Здолбуновского окр. и настоятель Екатерининского собора в Здолбунове прот. Димитрий Пекарский, в марте 1927 г. митр. Дионисий уволил с должности настоятеля Успенского собора во Владимире-Волынском архим. Поликарпа (Сикорского), к-рый был переведен в Вильно, на его место назначен прот. Георгий Боришкевич (буд. архиеп. РПЦЗ Григорий), после чего в соборе прекратилось богослужение на укр. языке. Однако в то же время полностью украиноязычным стал Николаевский приход во Владимире-Волынском под рук. свящ. Николая Шероцкого. В 1926 г. «украинскому церковному совету» в Луцке во главе с лидером Луцкого об-ва «Просвита» Е. Петриковским удалось добиться украинизации луцкого Крестовоздвиженского братства, в 1926 г. новый настоятель братской Крестовоздвиженской ц. прот. Павел Пащевский перевел богослужение на укр. язык. Украинизировался и крупнейший сельский приход под Луцком - Николаевская ц. в Жидичине. В 20-х гг. XX в. активный сторонник украинизации А. В. Речинский издавал во Владимире-Волынском журналы «На вартi» (1924-1926), «Рiдна церква» (1927-1928), «Наше братство» (1929). Ему противостояли члены действовавшей в городе ячейки «Русского народного объединения» во главе с Е. Коморовичем, который в 1927-1928 гг. издавал газ. «Свет истины».

12 апр. 1924 г. Собор епископов ПАПЦ принял указ о переходе с 15 июня на григорианский стиль. Нововведение не встретило поддержки со стороны верующих Волыни. 11 июня 1924 г. Украинская парламентская репрезентация Волыни (фракция волынян в польск. сейме) под рук. М. Черкавского издала заявление с протестом против введения нового стиля. 28 авг. 1924 г. (на праздник прп. Иова Почаевского по н. ст. и Успения Божией Матери по ст. ст.) в Почаевскую лавру прибыли ее священноархимандрит митр. Дионисий, много духовенства и тысячи паломников. Когда во время крестного хода с мощами преподобного лаврский хор запел тропарь прп. Иову, 20-тысячная толпа паломников ответила тропарем празднику Успения. Представители всех повятов Волынской епархии вошли в алтарь лаврского собора с требованием сохранить старый стиль. Во время экстренного заседания Синода в лавре было решено совершить богослужение в тот день 2 праздникам - Успению и прп. Иову Почаевскому. 8 сент. 1924 г. митр. Дионисий разрешил сохранять старый стиль во всех храмах, где того желают прихожане, при этом призывал не противодействовать тем, кто стремятся к переходу на новый стиль. 6-7 дек. 1926 г. в Варшаве состоялся общепольск. съезд «Русского народного объединения Польши» под рук. депутата сейма Н. Серебренникова. Съезд принял развернутую резолюцию по церковному вопросу, в к-рой критиковались действия епископата, и просил отделить от К. е. Владимирско-Луцкую епархию. Очередные съезды Русского объединения Серебренникова состоялись также на Волыни: 13 нояб. 1927 г.- в Ковеле, 23 янв. 1928 г.- в Дубно; на них подверглись осуждению попытки украинизации церковной жизни. В ответ на участие прот. Венедикта Туркевича из Острога в рус. движении министр исповеданий в 1926 г. начал процесс ликвидации возглавляемой прот. Венедиктом крупнейшей рус. церковной орг-ции края - Острожского Кирилло-Мефодиевского братства, к-рое было окончательно упразднено в 1929 г., несмотря на протесты митр. Дионисия и Синода.

На фоне нек-рой активизации прорус. сил в 1926 г. в Варшаве и Луцке начала издаваться газета «угодовского» (проправительственного) лагеря украинцев Волыни «Украiнська нива», пропагандировавшая русофобию и украинизацию. По призыву газеты на 5-6 июня 1927 г. в Луцке был намечен «Всеволынский украинский церковный съезд мирян», несмотря на то что Синод еще 26 февр. 1927 г. отверг идею такого съезда. Инициатором проведения на Волыни серии церковно-общественных съездов мирян, первый из к-рых состоялся 26 сент. 1926 г. в Ровно, стал Речинский. Помимо призывов к украинизации Ровенский съезд выдвинул требование церковного суда над Пинским и Полесским митр. Александром (Иноземцевым) за «травлю украинского духовенства», также съезд напомнил митр. Дионисию о невыполнении им резолюции 1-го Волынского съезда духовенства и мирян 1921 г. об обеспечении принципов соборности в церковной жизни Волыни и о хиротонии епископов в Кременец, в Луцк и во Владимир-Волынский. Съезд настаивал на реформе консистории, устранении неравенства между иерархами и рядовым духовенством. Эти требования почти полностью повторил прошедший в Луцке 5-6 июня 1927 г. «Всеволынский украинский церковный съезд мирян», в котором, несмотря на запрет Синода, на правах гостей участвовало немало духовных лиц (впосл. они не были за это наказаны). Луцкий съезд коснулся не только проблемы украинизации, но и вопросов борьбы с оппонентами «угодовского» лагеря - рус. эмигрантскими деятелями. В этом отношении он был важен для польск. властей, стремившихся столкнуть «украинофилов» и «русофилов» и добиться раскола в правосл. среде. На открытии съезда присутствовали волынский вице-воевода, др. местные чиновники. В принятых резолюциях указывалось на необходимость возрождения соборности, реформирования духовной консистории и «уездных протопресвитериатов», которые характеризовались как «рассадники обрусительства», требовалось активизировать действия против «русской белогвардейщины» и «русских черносотенцев, борющихся за сохранение старых влияний». К таким причислялся, в частности, еп. Симон (Ивановский), критиковавший Речинского и его сторонников. Съезд поддержали представители не только «угодовского» лагеря и власти, но и оппозиционных партий: Украинского народно-демократического объединения, социалистического объединения «Сельроб» и др. С приветствием к съезду обратилась группа укр. преподавателей и студентов богословского фак-та Варшавского ун-та.

Митр. Дионисий при поддержке «Русского народного объединения...» 15-17 июня 1927 г. провел в Почаевской лавре Волынское епархиальное собрание благочинных протоиереев и церковных старост, на к-ром духовенство Волыни подвергло критике резолюции Луцкого съезда, отвергло идеи украинизации и реформирования церковноприходского строя, заявило об угрозе церковного раскола и новой «липковщины» (ГА Тернопольской обл. Ф. 258. Оп. 3. Д. 479. Л. 7). При этом сам митр. Дионисий никаких заявлений не сделал. В результате попустительского отношения со стороны церковной власти украинизаторское движение на Волыни расширялось: 6 нояб. 1927 г. прошел Владимир-Волынский церковный съезд, 15 янв. 1928 г. в Бресте состоялся «украинский церковный съезд Полесья». В этот период в Варшаве по благословению митрополита вышли новые богослужебные переводы Огиенко: «Великоднiй канон» (1927) и «Православний молитовник» (1928, дополненное издание).

В 1927-1929 гг. активно действовал избранный на Луцком церковном съезде «Украинский церковный исполнительный комитет Волыни и Полесья» во главе с И. Власовским и его заместителями Речинским и П. Артемюком. Власовский в дек. 1927 г. и в янв. 1928 г. встречался с Дионисием, последний согласился на умеренную украинизацию богослужения на Волыни, но отказался от форсирования этого процесса. В нач. 1928 г. митрополита посетила делегация с Волыни под рук. еп. Симона (Ивановского), собравшая подписи под петицией против украинизации. Тогда же в Кременце и Почаеве побывали делегаты от Львовской «централи» «Русского народного объединения...» - К. Николаев, Коморович и др. Митр. Дионисий занял компромиссную позицию. При этом 1 июля 1928 г. он подписал соглашение о взаимопонимании с Украинским церковным исполкомом, включил в Варшавский митрополичий совет Власовского и Речинского, а 1 авг. 1928 г. издал «Архипастырское воззвание», в к-ром советовал священникам произносить проповеди по-украински, преподавать на укр. языке в школах, благословил перейти в богослужении на укр. язык в тех приходах, где за это выступает большинство. В 1929-1930 гг. в Кременецкой семинарии действовал многочисленный тайный кружок укр. националистов «Юнак», связанный с «Организацией украинских националистов» (ОУН), за что 30 апр. 1930 г. был уволен с должности ректор, способствовавший деятельности кружка, прот. Петр Табинский, были отчислены несколько семинаристов. Прот. Табинский в следующем году объявил о переходе в неоунию. В 1925-1930 гг. белорус. общественные орг-ции в Гродненско-Новогрудской и Виленско-Литовской епархиях выступали за белорусизацию богослужений.

По решению Синода Польской Церкви от 2 нояб. 1927 г. Камень-Каширский повят вместе с Милецким во имя свт. Николая Чудотворца монастырем был передан из Волынской епархии Пинско-Полесской кафедре. Полесской епархии также отошли приходы Сарненского и Костопольского повятов (образованы соответственно в 1920 и 1925, входили в состав Ковельского и Ровенского уездов Волынской губ.). 16 дек. 1930 г. Сарненский повят перешел из Полесского воеводства в Волынское, после чего Волынское укр. объединение стало добиваться включения приходов этого повята в К. е., но не достигло цели. В 1929-1930 гг. от К. е. отделили часть приходов Любомльского повята (сев. часть бывш. Владимир-Волынского у.) и присоединили к Варшавско-Холмской епархии. Новые границы епархий были утверждены Синодом 31 мая 1930 г. К 1929 г. в К. е. насчитывалось 680 самостоятельных и «филиальных» приходов, 797 церквей и часовен. В 1920-1932 гг. построена 81 церковь, в 637 приходах появились причтовые и хозяйственные помещения. На строительные работы и покупку церковной утвари было потрачено ок. 8 млн злотых.

В 1929 г., после подписания Конкордата между Польшей и Ватиканом, католики Польши выступили с очередным иском к правосл. Церкви о «ревиндикации» ок. 700 церковных объектов, из к-рых 154 находились на Зап. Волыни, в т. ч. Почаевская лавра, луцкий, владимир-волынский и кременецкий кафедральные соборы, все древние монастыри, приходские храмы. В связи с этим митр. Дионисий созвал в сент. 1929 г. в Почаевской лавре Волынский епархиальный съезд духовенства и мирян, на к-ром было решено начать сбор подписей против «ревиндикации» и средств (не менее 100 злотых с прихода) для привлечения к защите прав правосл. Церкви лучших адвокатов. Было написано обращение в Лигу Наций. Съезд попросил еп. Симона (Ивановского) совершить поездку по приходам епархии и призвать верующих к защите святынь. Вторая волна «ревиндикации» сплотила православных: никогда на богомолье в Почаевскую лавру не приходило так много народа, как в 1930-1931 гг. (на Вознесение в 1930 в мон-рь из разных уголков К. е. пришло 48 крестных ходов, свыше 40 тыс. чел.). Католикам по судебным решениям удалось отнять правосл. храмы в с. Вышгородок Кременецкого повята и в с. Радехов Любомльского повята.

В окт. 1928 г. Украинский церковный комитет Волыни и Полесья под рук. Власовского и Речинского отправил в Мин-во исповеданий «мемориалы», в к-рых просил помочь в украинизации приходов Волынского воеводства и в назначении на Волынь епископа-украинца. Речинский пригрозил установить связь с «епископатом» Липковского и был удален в дек. 1928 г. из митрополичьего совета. 15 апр. 1929 г. Синод анафематствовал Речинского, но уже 22 марта 1930 г. ввиду его «искреннего раскаяния» снял анафему. В действительности никакого отказа Речинского от его взглядов и убеждений не последовало, более реальной причиной снятия анафемы стала угроза Речинского перейти в унию.

В 1931-1932 гг. власти закрыли все отд-ния об-ва «Просвита» на Волыни, являвшиеся в зависимости от политических настроений на местах проводниками как украинизации, так и социалистической пропаганды. Наряду с этим поддерживались проправительственные укр. общественные и политические орг-ции, в первую очередь Волынское укр. объединение, выступавшее за сотрудничество с властями и одновременно добивавшееся у правительства уступок по ряду «украинских» проблем Волыни. Умиротворение населения было важным для правительства в условиях, когда из-за обострения межнациональных противоречий в Польше в нач. 30-х гг. XX в. во всех повятах Волынского воеводства резко усилилась подпольная антипольск. деятельность ОУН. При этом фактическая полонизация края осуществлялась полным ходом: закрывались украиноязычные газеты и журналы, укр. школы, культурно-просветительские орг-ции. В церковной жизни польск. администрация Волынского воеводства поддерживала украинизацию богослужения и «дерусификацию» клира К. е. Одним из таких популистских офиц. проектов стало создание в Луцке 19 нояб. 1931 г. «Волынского общества приверженцев православного просвещения и защиты украинских православных традиций им. Петра Могилы» (Могилянское об-во). Главой об-ва был избран С. Тимошенко, ген. секретарем - Власовский. Филиалы об-ва открылись в Варшаве, во Львове, в Новогрудке и Вильно, в 2 последних городах местные ячейки служили целям белорусизации богослужения. Могилянское об-во поставило одной из своих целей украинизацию богослужения и церковной жизни. Получив поддержку «Украинской парламентской репрезентации» в польском сейме, оно активно вмешивалось в жизнь Польской Церкви. Его стараниями 10 апр. 1932 г. состоялась хиротония националистически настроенного архим. Поликарпа (Сикорского) во епископа Луцкого, 1-го викария К. е. В следующем году об-во собрало средства на приобретение для Поликарпа резиденции при братской Крестовоздвиженской ц. в Луцке, для епископа было приобретено бывш. монастырское здание при Николаевском храме в Жидичине, а от идеи воссоздания Жидичинского во имя свт. Николая Чудотворца монастыря, обсуждавшейся с нач. 20-х гг. XX в., отказались.

На фоне консолидации «угодовцев» остались в изоляции те церковно-общественные деятели волынского происхождения, чья позиция не совпадала с «угодовскими» взглядами Поликарпа, Власовского и др. Так, в 1932 г. был отстранен от преподавания на богословском фак-те Варшавского ун-та Огиенко. После этого он ушел с поста главы просветительской комиссии Предсоборного присутствия Польской Церкви, неоднократно выступал в светской прессе с резкой критикой Дионисия (Валединского) и Поликарпа (Сикорского) как ставленников польск. властей. В 1934 г. был арестован Речинский, которого судили в т. ч. за его церковно-общественную деятельность. Угроза ареста нависла и над Огиенко, но из-за его высокого авторитета и вслед. заступничества за него митр. А. Шептицкого власти не стали принимать репрессивные меры. Поскольку и Огиенко, и Речинский были нацелены не только против «прорусских кругов», но и против «православных полонизаторов», они противопоставили себя «угодовцам». В нач. 1935 г. Огиенко примирился с митр. Дионисием, печатал в Варшавской синодальной тип. в апр.-нояб. 1935 г. историко-филологический ж. «Наша культура», но в конце года из-за идейных противоречий сотрудничество снова прервалось.

Усилиями «угодовского» лагеря в 1932 г. при Украинском научном ин-те в Варшаве была создана комиссия по переводу богослужебных текстов на укр. язык (в 1939 Я. Левицкий и М. Кравчук подготовили к изданию украиноязычное напрестольное Евангелие, неоднократно переиздававшееся после войны укр. эмигрантами). В 1933 г. в Луцке по инициативе и под председательством Поликарпа (Сикорского) начала работу Луцкая подкомиссия по переводу Свящ. Писания, переводческая подкомиссия имелась при Кременецкой ДС. С февр. 1935 г. действовала богословская секция при Могилянском об-ве, издававшая сборники научных трудов. В 1937-1939 гг. в Луцке вышло не менее 20 наименований богослужебной лит-ры на укр. языке, при этом по указанию Поликарпа переводы Огиенко не публиковались, в большинстве случаев издавались переводы Украинского научного ин-та в Варшаве.

Митр. Дионисий создавал свои орг-ции в противовес «угодовским» кругам Варшавы и Луцка. В янв. 1932 г. в Кременце при его поддержке было основано межъепархиальное братство прп. Иова Почаевского. Тем не менее под давлением украинизаторов 10 мая 1933 г. по благословению митр. Дионисия Волынская консистория издала циркуляр «Об упорядочении употребления в пределах Волынской епархии украинского, русского и церковнославянского языков в церковной проповеди, школьном преподавании Закона Божьего и в богослужениях». Этим циркуляром укр. язык был поставлен в более выгодные условия, нежели церковнославянский.

В 1933 г. исполнилось 20 лет архиерейского служения митр. Дионисия и 10 лет митрополичьей службы, в связи с чем в Почаевской лавре 10 сент. 1933 г., в день прп. Иова Почаевского, состоялись юбилейные торжества. В лавру прибыло свыше 50 тыс. богомольцев (ок. 80 крестных ходов). Во время крестного хода внезапно появились плакаты и лозунги, направленные против митр. Дионисия, на церковной колокольне был воздвигнут желто-синий флаг. На базарной площади Почаева под предводительством укр. депутатов польск. сейма Скрыпника, Гловацкого, Чучмая и Буры прошел митинг, затем депутаты отправились в архиерейский дом и вручили митрополиту «постановление православного населения Волыни» о назначении на Кременецкую кафедру епископа-украинца и о переходе на укр. язык в богослужении. 8 окт. 1933 г. съезд духовенства Кременецкого повята резко осудил «почаевскую манифестацию». Между тем министр вероисповеданий Польши отправил митр. Дионисию письмо, в котором просил в ближайшее время поставить епископа-украинца на Волынско-Кременецкую кафедру «для блага Церкви и в интересах государства».

1931-1934 годы характеризовались частыми перемещениями духовенства и клириков, вызванными процессами украинизации. Наместник Почаевской лавры архим. Дамаскин (Малюта) вслед. конфликтов с польск. администрацией и украинскими деятелями Кременецкого повята 31 дек. 1931 г. был переведен в Дубенский мон-рь. В 1931-1933 гг. обязанности наместника лавры исполнял архим. Никодим (Пенцаков), к-рый также проявил себя как сторонник рус. движения и борец против украинизации; из-за протестов укр. деятелей его сменил более нейтрально настроенный архим. Пантелеимон (Рудык). Частыми были перемещения благочинных и протоиереев в центрах повятов. В 1931 г. из-за категорического неприятия украинизации, а также вслед. конфликта с властями был уволен настоятель Богоявленского собора в Остроге и благочинный Здолбуновского повята прот. Иоанн Кишковский, его сменил более лояльный прот. Александр Рафальский (буд. еп. Феодор). В 1932 г. уволен настоятель Воскресенского собора в Ровно прот. Николай Рогальский (переведен в Вильно). Сменивший его прот. Димитрий Сайкович также не устраивал укр. деятелей, вслед. конфликтов с Поликарпом (Сикорским) протоиерей в 1934 г. был переведен в Варшаву. В 1932 г. уволен настоятель Ильинского собора в Дубно прот. Агафоник Соботович, его сменил прот. Иоанн Карвовский. В 1933 г. за нелояльность к властям устранен настоятель Успенского собора во Владимире-Волынском прот. Виктор Романовский, его сменил пропольски настроенный прот. Константин Домбровский. В 1933 г. с должности благочинного Кременецкого окр. и настоятеля Николаевского кафедрального собора в Кременце был уволен прот. Михаил Тучемский, на его место назначили пропольски ориентированного прот. Георгия Боришкевича. В дек. 1933 г. по настоянию Поликарпа (Сикорского) перемещен в Гродно настоятель Троицкого собора в Луцке прот. Анастасий Павлюковский, на его место назначен бывш. петлюровский офицер прот. Михаил Яковлев, с 1934 г. настоятелем служил проукраински ориентированный прот. Орест Мильков, к-рого в 1935 г. сменил др. украинизатор - прот. Стефан Грушко.

29 марта 1934 г. Синод Польской Церкви определил занять Волынско-Кременецкую кафедру Гродненскому архиеп. Алексию (Громадскому), архиерей прибыл в Кременец 22 апр. 1934 г. Назначение архиеп. Алексия не свидетельствовало о победе «угодовцев» над митр. Дионисием, для укр. лагеря предпочтительнее был Луцкий еп. Поликарп, архиеп. Алексий стал компромиссной кандидатурой. Пытаясь заручиться поддержкой «угодовцев», новый архиерей сделал ряд шагов в направлении украинизации. 3 окт. 1934 г. он издал постановление об использовании укр. языка в епархиальной жизни. Архиепископ реорганизовал Волынскую консисторию, секретарем к-рой был назначен Власовский. В 1934 г. под давлением властей еп. Симон (Ивановский) был удален из Кременца в Дерманский мон-рь. 29-30 янв. 1935 г. в Кременце прошло Волынское епархиальное собрание духовенства и мирян, выступившее за дальнейшую украинизацию и за «соборность» в жизни благочиннических округов и приходов. По инициативе собрания в 1935 г. была введена выборность благочинных (избранный кандидат утверждался архиереем). В 1935-1938 гг. издавался епархиальный украиноязычный ж. «Церква i нарiд» под ред. Власовского (с таким же названием в этот период в Вильно выпускался журнал, посвященный белорусизации). Ежегодно проходили педагогическо-пастырские конференции, где обсуждались новые методики преподавания, были подготовлены программы и руководства по Закону Божию для учебных заведений.

На деятельность архиеп. Алексия сильное влияние оказывали укр. депутаты сейма из пропольск. лагеря, а также митр. Дионисий, который все больше поддавался их влиянию. В апр. 1935 г. в 1-м выпуске редактируемого Огиенко и издаваемого Варшавской синодальной типографией украиноязычного ж. «Наша культура» митр. Дионисий опубликовал программную статью с поддержкой украинизации богослужения. По отзыву Огиенко, статья произвела на Волыни огромное впечатление и была воспринята как сигнал духовенству немедленно украинизироваться. Важную роль в жизни К. е. играл и наиболее близкий к укр. политическим деятелям и к польск. властям еп. Поликарп, часто превышавший полномочия викарного епископа. Так, в июне 1934 г. он пытался заставить настоятеля Воскресенского собора г. Ровно прот. Димитрия Сайковича перейти на укр. язык в богослужении и после отказа добился смещения его с должности.

Взгляды архиеп. Алексия на украинизацию кардинально поменялись в кон. 1935 г., после попытки отравления архиерея в Варшаве. Вернувшись в Кременец, он охладел к вопросам украинизации, старался избегать контактов с депутатами сейма, отстаивал гонимых за свою позицию священнослужителей. В нояб. 1935 г. благочинным Дубенского окр. и настоятелем Ильинского собора в Дубно назначен имевший славу русификатора прот. Владимир Ковальский. В дек. 1935 г. благочинным Ковельского окр. и настоятелем Воскресенского собора г. Ковеля стал архим. Дамаскин (Малюта), один из оппонентов Поликарпа (Сикорского). После того как в нач. 1936 г. эти назначения были утверждены польск. властями, с резкой критикой на архиеп. Алексия в своем письме от 13 авг. 1936 г. обрушился глава «Украинской парламентской репрезентации Волыни» посол сейма Тимошенко, указывавший, что эти клирики, как москвофилы, «не пользуются доверием украинской общественности» (ГА Волынской обл. Ф. 60. Оп. 1. Д. 5. Л. 214). Последующие перемещения клириков в К. е. имели более компромиссный характер, в основном речь шла о замене настоятелей неукраинского происхождения местными уроженцами.

После смерти маршала Ю. Пилсудского в мае 1935 г. и назначения на его место в следующем году Э. Рыдза-Смиглы власти взяли курс на полонизацию православных. Первым этапом должна была стать украинизация, с помощью к-рой необходимо было вытеснить «литургическое русофильство» (богослужение на церковнослав. языке), при этом украинизацию предполагалось в свое время свернуть. К нач. 1936 г. в К. е. на укр. языке совершались богослужения в 241 приходе из 678. Основным проводником политики властей в К. е. являлся викарный еп. Поликарп (Сикорский). Прошедшее 12-13 февр. 1936 г. при участии Поликарпа и проукр. депутатов сейма Волынское епархиальное собрание потребовало ускорить процесс издания богослужебной лит-ры на укр. языке. 25 марта 1937 г. Поликарп провел в Луцке «конференцию духовенства и мирян Луцкого викариатства» с участием членов луцкого Крестовоздвиженского братства, укр. депутатов, общественников, на которой выступил с критикой архиеп. Алексия, и впосл. позволял себе открытые нападки на Волынского архиерея. 31 авг. 1937 г. «Украинская парламентская репрезентация Волыни» вновь осудила архиеп. Алексия за «слабость украинизационных процессов на Волыни». 10 сент. 1937 г. укр. послы сейма пытались провести очередную манифестацию в поддержку «украинского православия» на площади перед Почаевской лаврой, но в тот же день площадь была занята сторонниками митр. Дионисия из «Волынского народного собрания», сорвавшими провокацию.

В 1936 г. было введено преподавание на польск. языке Закона Божия в общеобразовательных школах Волыни и подавляющего большинства предметов в Волынской ДС. В 1935 г. осуществлен перевод на польский православной литургии и большинства треб. 27 февр. 1937 г. польский был утвержден единственным богослужебным языком в храмах при военных гарнизонах. В 1938 г. польский стал официальным языком переписки в Польской Церкви.

21 февр. 1937 г. фактический глава Польши Рыдз-Смиглы выступил с декларацией националистического характера, в к-рой говорилось также о поддержке католического клерикализма. 17 июля 1937 г. на совещании в Люблине координационного комитета Люблинско-Волынского военно-адм. окр., включавшего Люблинское и Волынское воеводства, в рамках нового политического курса было объявлено о начале кампании по «возвращению» польск. нации тех «поляков», к-рые в XIX в. «украинизировались» или «русифицировались», сменив веру и язык предков. Этот проект, вошедший в историю как «ревиндикация душ», наиболее активно осуществлялся в Люблинском воеводстве, в нояб.-дек. 1937 г. началась его реализация и в Волынском воеводстве. «Ревиндикация душ» предполагала массовый перевод православных в Римско-католическую Церковь. В этих условиях неоуния, на которую власти делали ставку в сер. 20-х гг. XX в., оказалась мало востребованной.

В дек. 1937 г. в католичество перешли сотни жителей пограничных с СССР повятов: Кременецкого, Дубенского, Здолбуновского, Ровенского и Костопольского. Апогеем «ревиндикации душ» стали события в с. Гриньки Кременецкого повята, где прошли массовые аресты местного населения, к янв. 1938 г. количество «новообращенных» католиков в селе превысило 200 чел. Поляки пытались превратить православный храм в Гриньках в костел, церковь была долгое время опечатана. Из-за большого резонанса событий в Гриньках депутаты сейма от «угодовского» лагеря вынуждены были отреагировать, вносили в сейм и правительство Польши петиции, не имевшие результата. Более действенным был отклик архиеп. Алексия (Громадского). По его благословению Гриньки посетили волынский епархиальный миссионер прот. Серафим Казновецкий и сотрудник консистории свящ. Антоний Брыних. За выступления против «ревиндикации душ» они были арестованы и отправлены в лагерь Береза-Картуска (ныне Берёза Брестской обл., Белоруссия). Несмотря на меры властей, с 25 по 29 янв. 1938 г. архиеп. Алексий совершил поездку по Лановецкому благочинническому окр., подбадривая местное население и призывая его стоять до конца за Православие. 28 марта 1938 г. в Кременце состоялось заседание Волынского епархиального юбилейного комитета по празднованию 950-летия Крещения Руси, на к-ром решено было выразить протест властям и направить делегацию для встреч с президентом, премьером и маршалом. 9 мая 1938 г. премьер-министр Ф. Славой-Складковский принял архиеп. Алексия, прот. Н. Малюжинского и жителя с. Гриньки Е. Ничку, но репрессии не прекратились. «Ревиндикационные» акции продолжились в 1938-1939 гг. в селах Сураж, Юськовцы, Краснолука, Вел. Дедеркалы и Осники Кременецкого повята, в ряде др. пограничных с СССР местностей. По данным властей, в 1938 г. в Волынском воеводстве удалось обратить в католичество из Православия 12 тыс. чел. По всей видимости, данные завышены, поскольку большие группы «новообращенных» вскоре вернулись в Православие, напр. в селах Боложовка и Гриньки Кременецкого повята, Подлужье - Дубенского, Вербче - Костопольского, Буща - Здолбуновского повята.

В апр. 1938 г. был уволен компромиссно настроенный воевода Волыни Г. Юзевский, после чего в регионе активизировались меры по полонизации. В дек. 1938 г. закрыли орган К. е.- ж. «Церква i нарiд». В 1937-1939 гг. сохранялось издание «угодовского» Луцкого Могилянского об-ва - еженедельник «Шлях»; издание не зависело от архиеп. Алексия и согласовывало публикации с Поликарпом (Сикорским). С целью уменьшить поток паломников в Почаевскую лавру в авг.-сент. 1938 г. власти запретили проведение крестных ходов под предлогом распространения дезинтерии, но запрет не исполнялся. В 30-х гг. особое внимание полиции привлекали паломники в лаврском Георгиевском скиту на Казацких могилах в с. Пляшева под Берестечком, основанном на месте битвы казаков с польск. войсками в 1652 г. Власти считали скит рассадником укр. национализма. В февр. 1939 г. были изданы предписания воеводского управления - «Вероисповедная политика в Волынском воеводстве: Указания старостам». В наступившем году следовало подготовить почву для ликвидации Кременецкой ДС, заставить правосл. духовенство произносить проповеди и издавать пастырские воззвания только на польск. языке, учебники по Православию также выпускать на польск. языке, способствовать постепенному переходу на григорианский календарь, не допускать проявлений соборности в Церкви. Требовалось добиваться у правосл. церковных властей проведения ревизии богослужебных книг, особенно киевских или московских изданий, где могут встречаться «антипольские обороты», напр., в молитвах на дни празднования Казанской иконы Божией Матери или сщмч. Ермогена (ГА Волынской обл. Ф. 46. Оп. 9. Д. 4634. Л. 52). Также предлагалось провести работу с теми лояльно настроенными клириками, к-рые могли бы организовать филиалы Об-ва православных поляков. О том, как проводилась такая работа властями, свидетельствует следующий факт. 24 марта 1939 г. в Мин-во вероисповеданий был вызван благочинный Ковельского окр. архим. Дамаскин (Малюта), под угрозой депортации из Волынского воеводства он дал обязательство без согласования с архиереем вводить «польские элементы» в богослужение в своем благочинническом округе.

В 1938-1939 гг. митр. Дионисий способствовал проведению правительственной политики. Особенно ярко это проявилось в Волынском Полесье, в Камень-Каширском и Сарненском повятах, где в отдельных благочиниях от священников требовали произносить проповеди по-польски, несмотря на преобладание в приходах украинцев или белорусов. В 1939 г. в Варшаве по благословению митрополита были изданы украинские Псалтирь и Новый Завет (впервые в полном объеме) в переводе Огиенко. Власовский утверждал, что к нач. 1939 г. в К. е. из 689 храмов в 389 богослужение совершалось полностью или частично на укр. языке. Однако эти сведения, очевидно, неверны, потому что только небольшая часть приходов могла приобрести полный комплект укр. богослужебных книг. Большинство приходов не покупало новые переводы из-за финансовых трудностей, вызванных в т. ч. новым сокращением в 1938-1939 гг. церковных земельных угодий.

К. е. стала местом проведения торжеств по случаю 950-летия Крещения Руси. В нач. июня 1938 г. в ходе празднований Кременец и Почаевскую лавру посетили Варшавский митр. Дионисий, посол Греции в Польше К. Коллас и представитель К-польского Патриархата архим. Иларион Васдекас, что имело важное значение в условиях, когда Кременецкий повят был центром кампании по «ревиндикации душ». Состоялись торжественные крестные ходы в Кременце, в Почаеве и во Владимире-Волынском. Памятные мероприятия прошли 14 авг. 1938 г. в урочище «Старая катедра» в окрестностях Владимира-Волынского, где на берегах р. Луга, по преданию, равноап. кн. Владимир (Василий) Святославич совершил крещение волынян. В торжествах приняли участие неск. десятков тысяч верующих, прибывших из всей Польши. Летом 1938 г. К. е. приняла большую часть священников-беженцев из Варшавско-Холмской епархии, к-рые покинули свои храмы в ходе антиправосл. кампании 1937-1938 гг. В связи с уничтожением поляками большинства правосл. святынь Холмщины во всех приходах, в т. ч. в К. е., по призыву Варшавского митр. Дионисия (Валединского) 1-3 авг. 1938 г. прошло говение, были совершены траурные богослужения.

К нач. 1939 г. украинизация церковной жизни уступила место полонизации. 2 марта 1939 г. были расформированы действовавшие в Луцке и Кременце подкомиссии по переводу на укр. язык Свящ. Писания и богослужебных книг; перестало функционировать изд-во при богословской секции Луцкого Могилянского об-ва, глава об-ва М. Ханенко в мае 1939 г. был арестован. Основанное в Луцке в нояб. 1938 г. укр. изд-во им. К. Острожского, для нужд к-рого Поликарп (Сикорский) собирал средства с приходов, также в нач. 1939 г. закрылось. На 1940 г. было намечено упразднение Кременецкой и Виленской семинарий. Их должен был заменить созданный в 1938 г. в Варшаве 3-летний государственный православный богословский лицей. С целью подготовки кандидатов для этого учебного заведения в Варшаве в сент. 1935 г. открылся «православный митрополитальный интернат». «Угодовцы» не протестовали против этих действий, лишь просили, чтобы такой же православный лицей создали и в Кременце, но просьба была отвергнута. К нач. 1939 г. в Кременецкой ДС обучалось 49 студентов, из них в июне 1939 г. выпустилось 13; с 1938 г. набор в учебное заведение не производился.

Становившиеся все более напряженными отношения между митр. Дионисием и архиеп. Алексием привели к тому, что 1 янв. 1939 г. приходы Ковельского и Любомльского повятов, несмотря на протесты архиеп. Алексия, по указу митр. Дионисия были переведены в Варшавско-Холмскую епархию. В 1937-1939 гг. архиеп. Алексий провел в К. е. масштабные кадровые перестановки, направленные против полонизации. В 1937 г. наместником кременецкого Богоявленского муж. монастыря стал вдовый прот. Леонтий Петропавловский, секретарь архиеп. Алексия, вместо игум. Николая (Родика), навязанного митр. Дионисием. В авг. 1937 г. с должности настоятеля Успенского собора во Владимире-Волынском был уволен ставленник «угодовских» кругов прот. Феодор Черней, спровоцировавший ряд конфликтов с прихожанами, и должность занял неугодный польским властям прот. Евгений Коноплянко. В дек. 1938 г. был уволен и уехал в Гродно пропольски ориентированный настоятель Николаевского кафедрального собора в Кременце и благочинный Кременецкого окр. прот. Георгий Боришкевич, на эти должности получил назначение проукраински настроенный прот. Анания Сагайдаковский. Также в янв. 1939 г. был уволен ставленник митр. Дионисия настоятель дубенского Крестовоздвиженского монастыря архим. Алексий (Осташевский), его сменил игум. Димитрий (Маган). Значительные перемещения архиеп. Алексий провел в регионах, где наиболее активно проводилась «ревиндикация душ»: в нач. 1939 г. были уволены благочинные Лановецкого окр. Кременецкого повята прот. Николай Малюжинский, Степанского округа Костопольского повята свящ. Леонид Малюжкович. Смелые кадровые перестановки, осуществленные архиеп. Алексием вопреки директивам властей, а также попытки архиерея бороться против «ревиндикации душ» обернулись репрессиями против его соратников. В 1938-1939 гг. арестам подверглись клирик Николаевского кафедрального собора в Кременце и глава Волынского епархиального миссионерского комитета прот. Серафим Казновецкий, наместник дубенского Крестовоздвиженского монастыря иером. Иов (Скакальский), настоятель Николаевского собора в Корце свящ. Петр Татиевский и многие другие священнослужители. Они попали в концентрационный лагерь в г. Береза-Картуска, где находились до начала войны.

В 1939 г. в К. е. насчитывалось 602 прихода (455 штатных и 147 «филиальных»), в клире состояли 453 священника и 601 псаломщик.

На территории К. е. в межвоенные годы оказалось более половины правосл. обителей Польской Церкви. Священноархимандритом Почаевской лавры являлся Варшавский митр. Дионисий (Валединский), до 1934 г. управлявший также К. е. До 1934 г. надзор за др. обителями Волыни осуществлял еп. Симон (Ивановский), имевший свою резиденцию в кременецком Богоявленском мон-ре. С 1934 г. К. е. и ее мон-рями управлял архиеп. Алексий (Громадский).

Почаевская в честь Успения Пресв. Богородицы лавра. Фотография. Нач. XXI в.

Почаевская в честь Успения Пресв. Богородицы лавра. Фотография. Нач. XXI в.

Почаевская лавра (основана ок. 1240-1241) - наиболее значительный мон-рь на Волыни. Хранившиеся в ней чудотворная Почаевская икона Божией Матери и мощи прп. Иова Почаевского привлекали в обитель тысячи паломников. В 1915 г. в лавре осталось 18 чел.; святыни из лавры были вывезены в Житомир, имущество и типография - вглубь России. После занятия лавры в авг. 1915 г. австр. войсками насельников интернировали в венг. лагерь для военных переселенцев, в трапезном храме св. Варвары был устроен кинотеатр, в архиерейском доме - ресторан. Полноценная монастырская жизнь возобновилась после 8 сент. 1918 г., когда из Почаева польск. войска изгнали большевиков. Декретом Директории УНР от 8 янв. 1919 г. были национализированы принадлежавшие мон-рю земли, в июне 1922 г. имущество было частично возвращено. В 1929 г., во время 2-й волны «ревиндикации», делались попытки передачи лавры католич. Церкви, на что последовали протесты правосл. послов в сейме. Решением высшего суда Польши от 16 янв. 1934 г. лавра была окончательно закреплена за православными. К лавре относились скиты Свято-Духовский и на Казацких могилах с ц. вмч. Георгия. 6 марта 1936 г. министр вероисповеданий и образования Польши принял резолюцию о мерах по упразднению скита на Казацких могилах в связи с тем, что на день Берестечковской битвы обитель «используется враждебными элементами для антигосударственных демонстраций». Закрытие скита, намеченное на 1939 г., не осуществилось из-за начала войны. Лавра имела подворья в Здолбунове, на ст. Рудня-Почаёвска (Рудня-Почаевская) и в с. Крыжи, к ней были приписаны 3 близлежащих прихода. К 1920 г. дубенский Крестовоздвиженский муж. монастырь находился в полуразрушенном состоянии. Он был приписан к Почаевской лавре, а его настоятелем числился наместник лавры архим. Паисий (Пахалин), благочинный мон-рей К. е. (ГА Тернопольской обл. Ф. 148. Оп. 1. Д. 42. Л. 16). В Дубенском мон-ре в межвоенный период проживало не более 15 насельников.

В 1921-1923 гг. при Георгиевском ските лавры разместились насельницы закрытого Николаевского жен. мон-ря в Дубно. Решением Синода Польской Церкви от 2 февр. 1923 г. общину перевели в с. Обыч (ныне Шумского р-на Тернопольской обл.). В 1936 г. в обители проживала 61 насельница, действовал приют на 15 сирот. В К. е. функционировали еще 2 жен. монастыря: Успенский в с. Зимно (ныне Зимнее Владимир-Волынского р-на Волынской обл.) и корецкий во имя Св. Троицы (Воскресенский) (ныне Ровненская обл.). В 1915 г. Зимненский мон-рь был эвакуирован в Житомир, вернулся в 1921 г. Главной святыней обители являлась чудотворная икона Божией Матери, к-рой, по преданию, венчался равноап. кн. Владимир с царевной Анной. В 1936 г. в мон-ре жили 52 насельницы. Свято-Троицкая Воскресенская обитель в 1915-1918 гг. была эвакуирована в Козельщинский мон-рь (ныне Козельщинского р-на Полтавской обл.), постройки и имущество обители в Корце использовались военными. В 1921-1923 гг. у мон-ря были изъяты нек-рые здания, значительные земельные угодья. В 30-х гг. XX в. велись судебные тяжбы о «ревиндикации» Троицкой обители. В июне 1938 г. была сорвана попытка ее силового захвата. В 1926 г. в мон-ре проживало 140 монахинь и послушниц (ГА Тернопольской обл. Ф. 148. Оп. 1. Д. 54. Л. 8-9). Главной святыней являлась чудотворная икона Божией Матери «Скоропослушница» - семейная реликвия князей Корецких.

Свято-Троицкий Дерманский мон-рь. Фотография. Нач. XXI в.

Свято-Троицкий Дерманский мон-рь. Фотография. Нач. XXI в.

Дерманский Свято-Троицкий муж. мон-рь (ныне в Здолбуновском р-не Ровненской обл.) был основан в 1492 г. кн. Василием Федоровичем Острожским. В 20-х гг. XX в. являлся фактически единственной обителью Польской Церкви, не пострадавшей от изъятия земель. В 1936 г. в мон-ре жили 28 насельников. Главной его святыней был чтимый список Казанской иконы Божией Матери.

Богоявленский мон-рь в Кременце, основанный в 1636 г., в 20-30-х гг. XX в. исполнял важную адм. функцию: в нем размещались резиденция главы К. е., консистория, духовная семинария и школа псаломщиков, типография, приют, др. епархиальные структуры. В 1919-1923 гг. в монастыре проживал еп. Кременецкий и Волынский Дионисий (Валединский), в 1924-1934 гг.- еп. Симон (Ивановский), викарий К. е., с 1934 г.- архиеп. Алексий (Громадский). В обители числилось не более 15 насельников.

Обитель свт. Иоанна Милостивого (близ совр. с. Загайцы Шумского р-на Тернопольской обл.) была основана в 1626 г. До 1926 г. мон-рь владел значительными земельными угодьями и лесом, его доходы шли на содержание епископа, духовной консистории, семинарии и др. учреждений К. е. В 1926 г. ок. половины угодий было продано для покрытия расходов консистории и для укрепления издательского дела в Варшавской митрополии. В 1935 г. в мон-ре жили 59 насельников.

В 1931 г. был основан Успенский скит Почаевской лавры в с. Липки (ныне Гощанского р-на), ставший в период нем. оккупации самостоятельной обителью после перехода в УАПЦ. Также основана обитель в с. Белевские Хутора (ныне Ровненского р-на и обл.), возникшая на месте обновления чудотворной иконы Божией Матери «Взыскание погибших». Святыня была принесена местным жителем из разрушенной к-польской церкви во время русско-тур. войны в 1877 г. Решением Синода ПАПЦ в кон. 1927 г. на месте обновления образа была учреждена муж. обитель в подчинении Варшавскому митрополиту. 8 окт. 1928 г. были освящены храм и 1-й монашеский корпус. Обитель не имела хозяйства, существовала на пожертвования.

До нояб. 1927 г. в состав К. е. входил Милецкий Свято-Николаевский монастырь (ныне Старовыжевского р-на Волынской обл.), основанный ок. 1540 г. (с 1929 в Пинско-Полесской епархии). Обитель была разрушена во время первой мировой войны. В 20-х гг. XX в. монастырь считался «местом ссылки» духовенства. В 1922 г. в нем жил не принявший автокефалии ПАПЦ еп. Пантелеимон (Рожновский), в 1928 г.- еп. Антоний (Марценко) и др. В 20-30-х гг. XX в. в обители находилось ок. 20 насельников.

На территории К. е. до 1917 г. существовало неск. учебных заведений. Большинство из них в 1914-1915 гг. были эвакуированы в Житомир или вглубь Российской империи. После установления польской власти вернувшимся на Волынь духовным школам не разрешили занять прежние здания. В 1919 г. в Житомире прекратило существование Милецкое (Мацеевское) муж. ДУ, предоставлявшее образование детям духовенства Владимир-Волынского, Луцкого и Ковельского уездов; попытка последнего смотрителя уч-ща свящ. Леонтия Клюковского возобновить его в мест. Мацеюв Ковельского повята в 1919-1920 гг. не получила поддержки еп. Дионисия и польск. властей. Не смогло возобновить свою деятельность в помещениях бывш. Клеванского замка и Клеванское ДУ, принимавшее юношей из семей духовенства из Ровенского и др. уездов. Кременецкие жен. и муж. уч-ща в 1919 г. не смогли продолжить работу в зданиях Кременецкого лицея (располагались там с 1901): там был возобновлен польск. лицей с костелом. Кременецкие уч-ща разместились в Дерманском мон-ре и были переименованы в муж. и жен. духовные прогимназии, в 1925 г. они прекратили существование: на базе женской прогимназии возникла государственная учительская семинария, мужская прогимназия была переведена в Кременец и составила младшие классы духовной семинарии. При Богоявленском монастыре в Кременце с 1920 г. находилась школа регентов-псаломщиков.

В 1919 г. прекратила работу Волынская ДС в Житомире. Еп. Дионисий открыл в Кременце частную семинарию, которая в 1921 г. получила признание Польского гос-ва. В Кременецкую семинарию перешла большая часть преподавателей из находившейся в Кременце Холмской ДС, к-рой власти не разрешили вернуться в Холм. В 1921 г. ПАПЦ располагала 2 семинариями: Виленской и Волынской (Кременецкой). В окт. 1920 г. ректором Волынской ДС был назначен архим. Алексий (Громадский), в 1922 г. получивший титул епископа Луцкого с оставлением на ректорской должности (повторно руководил семинарией в сане архиепископа в 1934-1939), затем семинарию возглавлял еп. Симон (Ивановский; 1923-1925, 1930-1934), Люблинский еп. Антоний (Марценко; 1926), прот. Петр Табинский (1927-1930). В 1927 г. Волынская ДС была преобразована в 10-летнее среднее государственное учебное заведение, ок. половины предметов читалось на польском языке, 2-я половина - на украинском. Студенты, окончившие семинарию, могли занять вакантные священнические места в Польской Церкви или продолжить учебу в любом вузе Польши, в т. ч. на православном отд-нии богословского фак-та Варшавского ун-та. В нояб. 1939 г. семинария была закрыта советскими властями, некоторые преподаватели подверглись репрессиям. В 1922-1939 гг. ДС в Кременце окончило свыше 400 чел., среди них - и. о. предстоятеля Польской Церкви архиеп. Георгий (Коренистов), архиепископы Иов (Кресович), Пантелеимон (Рудык), Киприан (Борисевич) (РПЦЗ), еп. Панкратий (Кашперук) и др.

17 сент. 1939 г. советские войска вошли на территорию Волынского воеводства. К. е. утратила связь с Варшавским митр. Дионисием (Валединским), оказавшись на территории Украинской ССР, где тогда не было ни одного действующего архиерея. Указом Патриаршего Местоблюстителя митр. Сергия (Страгородского) от 17 окт. 1939 г. экзархом зап. областей Белоруссии и Украины был назначен еп. Пантелеимон (Рожновский), вернувшийся в нач. окт. 1939 г. на Пинскую кафедру и поселившийся в Жировицком монастыре. Он вел переговоры с архиеп. Алексием (Громадским) и другими архиереями присоединенных областей о вхождении в РПЦ. 25 июня 1940 г. архиеп. Алексий вместе с еп. Антонием (Марценко) в числе первых среди западноукр. архиереев встретился с митр. Сергием в Москве, где официально присоединился к Русской Церкви, подписав декларацию с раскаянием в своей принадлежности к польск. автокефалии.

1 дек. 1939 г. по инициативе архиеп. Алексия был образован Синод епископов зап. областей Украины и Белоруссии, к-рый в дек. 1939 г. принял решение о возвращении в К. е. Ковельского и Любомльского повятов, включил в К. е. ранее подчинявшиеся Варшавской митрополии 8 приходов Вост. Галичины и Почаевскую лавру со скитами.

В нояб. 1939 г. советские власти закрыли все духовные школы и общественно-церковные организации: братства, приюты и богадельни. Прекратили существование духовная консистория и семинария. Некоторые священнослужители (в первую очередь эмигрировавшие в 20-30-х гг. XX в. из СССР, а также причастные к политической деятельности в революционный период и в годы гражданской войны) подверглись репрессиям и ссылке. Часть административных и епархиальных зданий Кременецкого монастыря была отобрана для хозяйственных нужд, архиерей и священники обложены высокими налогами. Некоторые представители духовенства были вынуждены отказаться от служения. Примечательно, что Луцкий еп. Поликарп (Сикорский) избежал репрессий, возможно, потому, что в 1939-1941 гг. вел борьбу с остатками неоунии на Волыни. Некоторые последователи Поликарпа (преимущественно протоиереи-благочинные) были арестованы. Однако самые близкие доверенные лица Поликарпа, принадлежавшие к «угодовским» кругам Луцка, духовенство, активисты Луцкого Могилянского об-ва и мн. др. не были подвергнуты репрессиям. Впрочем, наиболее активные «угодовцы» из числа священников благодаря программе переселения между СССР и Германией переехали с Волыни на Холмщину или на Лемковщину.

В соответствии с определением Московской Патриархии и последующим указом от 28 окт. 1940 г. был учрежден экзархат западных областей Украины и Белоруссии, экзархом назначен Волынско-Луцкий архиеп. Николай (Ярушевич), 28 марта 1941 г. он был возведен в сан митрополита за заслуги в присоединении духовенства из бывшей польской автокефалии. Волынско-Кременецкая епархия, по официальной формулировке «в связи с значительным увеличением состава» (за счет 92 приходов бывш. Полесского воеводства, оказавшихся в границах новообразованных Волынской и Ровенской областей), была разделена на епархии Волынско-Луцкую (территории Волынской и Ровенской областей) и Тарнопольско-Галицкую (территории др. зап. областей Украинской ССР). Алексий (Громадский) возглавил Тарнопольско-Галицкую епархию с временным местонахождением кафедры в Кременце; в его юрисдикции состояли бывш. Кременецкий повят и 9 приходов Галичины. Тогда же Луцкий еп. Поликарп (Сикорский) был переименован в епископа Владимир-Волынского с последующим перенесением его резиденции во Владимир-Волынский. О действиях Поликарпа в то время рассказывал митр. Иларион (Огиенко): «Еп. Поликарп соответствующим письмом к архиеп. Алексию присоединился к Московскому Патриархату. Экзарх Николай хотел поселиться в г. Кременец, но архиеп. Алексий отнесся к этому негативно. Напротив, еп. Поликарп сам пригласил в Луцк московского экзарха, и тот поселился в его доме (резиденции Поликарпа при здании луцкого Крестовоздвиженского братства). О присоединении еп. Поликарпа рассказывал мне архиеп. Алексий в 1941 г., когда он три дня гостил у меня в Холме, о том же рассказывал мне митр. Дионисий» (Пам'ятки. Епiстолярна спадщина Iвана Огiєнка (митрополита Iларiона): 1907-1968. К., 2001. Т. 2. С. 310). Т. о. Иларион (Огиенко) опровергал позднейшие утверждения Поликарпа (Сикорского) о том, что он никогда не признавал власть Московской Патриархии, был противником экзарха Николая (Ярушевича), оставался верен идеям польск. автокефалии и др.

Тарнопольско-Галицкая епархия просуществовала полгода. В соответствии с определением Московской Патриархии от 26 марта 1941 г. и указом от 28 марта 1941 г. изменилось епархиальное деление западноукр. областей. Была воссоздана Львовская епархия, в состав к-рой перешли 9 приходов бывш. Львовского воеводства, а также Почаевская лавра, наместник к-рой архим. Пантелеимон (Рудык) был хиротонисан во епископа Львовского с оставлением его в Почаеве (2 июня 1941 указом Патриархии еп. Пантелеимону была определена резиденция во Львове, куда он сразу же переехал, следующим наместником лавры стал архим. Панкратий (Гладков; впосл. епископ)). Архиеп. Алексию 28 марта 1941 г. «взамен отходящей Галиции» были переданы приходы Ровенской обл. с присвоением ему титула «Ровенский и Кременецкий». Было восстановлено Острожское вик-ство на правах полусамостоятельной кафедры «под общим руководством экзарха», в состав Острожской епископии предполагалось включить 8-9 районов Ровенской обл. по усмотрению экзарха. Ровенско-Кременецкая епархия просуществовала до 18 авг. 1941 г., когда решением 1-го Почаевского Собора Автономной Украинской Церкви она была упразднена в связи с возобновлением Волынско-Кременецкой епархии.

В ночь на 23 июня 1941 г. сотрудники НКВД в кременецком Богоявленском монастыре арестовали архиеп. Алексия, обвиненного в контактах с Варшавским митр. Дионисием, и прот. Леонтия Петропавловского. Архиеп. Алексий был этапирован из Кременца в Тарнополь, при отступлении советских войск брошен без сознания возле с. Лопушного (ныне Лановецкого р-на Тернопольской обл.), спасен крестьянами. 17 июля архиерей вернулся в Кременец. Прот. Леонтий оказался в ссылке в Сибири.

С началом Великой Отечественной войны и оккупации Украины митр. Николай (Ярушевич) уехал из Луцка, 15 июля 1941 г. был назначен митрополитом Киевским и Галицким, экзархом всея Украины. Указом от 17 июля 1941 г. митр. Сергий (Страгородский) назначил епископом Житомирским Василия (Ратмирова), к-рый, по всей видимости, на кафедру не приехал, 27 авг. 1941 г. был переведен в Калининскую епархию.

Уже в июне 1941 г. Варшавский митр. Дионисий (Валединский), имевший титул «глава автокефальной православной Церкви в Генерал-губернаторстве» (назначен на этот пост после возвращения его на Варшавскую митрополию по распоряжению генерал-губернатора Польши Г. М. Франка от 23 сент. 1940), стал претендовать на руководство правосл. Церковью на Украине, которую он объявил своей канонической территорией. В начале войны Владимир-Волынский еп. Поликарп (Сикорский) уклонился в раскол. Как явствует из опубликованных недавно документов, это произошло при активной поддержке Поликарпа со стороны митр. Дионисия. 28 июня 1941 г.- в день, когда немцы захватили Кременец, Дубно, Острог и Ровно и т. о. была оккупирована Зап. Волынь, митр. Дионисий издал на украинском языке послание «К высокопреосвященным и преосвященным владыкам, всечестному духовенству и боголюбивой пастве в земле Волынской». В нем митрополит выражал радость по поводу занятия нем. войсками Волыни и связанной с этим возможности восстановления связей между епископами Волынской епархии и Варшавской митрополией. Дионисий обещал прибыть на Волынь, чтобы «лично выслушать пожелания духовенства и паствы и дать свои указания относительно дальнейших деяний». В тот же день митр. Дионисий написал письмо Поликарпу (Сикорскому), в котором рассказал о своих планах по разделению Волынско-Кременецкой епархии на Луцко-Ковельскую во главе с Поликарпом и Кременецко-Ровенскую епархию во главе с Алексием (Громадским). Дионисий послал письмо и архиеп. Алексию (Громадскому), но оно тогда до адресата не дошло: архиерей считался пропавшим без вести. 17 июля 1941 г. митр. Дионисий отправил доклад в Берлин, в Мин-во оккупированных территорий Востока, в котором информировал, что на «освобожденных землях Волыни и Полесья» находятся 2 архиерея его довоенной юрисдикции: архиеп. Александр (Иноземцев) и еп. Поликарп (Сикорский), а судьба Алексия (Громадского) остается неизвестной. В декрете от 11 авг. 1941 г. «К высокопреосвященнейшим епархиальным архиереям Александру (Иноземцеву), Алексию (Громадскому) и Поликарпу (Сикорскому)» митр. Дионисий официально предписывал архиереям «сохранять каноническое единство с автокефальной православной Церковью в Генерал-губернаторстве (Варшавской митрополией)», хотя такого единства никто из них тогда формально не имел. Тем же декретом Дионисий возвел Поликарпа в сан архиепископа Луцкого и Ковельского, а за архиеп. Алексием (Громадским) оставил Ровенско-Кременецкую и Житомирско-Овручскую епархии. Однако с 20 авг. 1940 г. Житомирская кафедра не была вакантной: ее занимали еп. Дамаскин (Малюта), а с 17 июля 1941 г. еп. Василий (Ратмиров), кроме того, эта кафедра никогда не принадлежала Польской Церкви.

В нач. июля 1941 г. Владимир-Волынский еп. Поликарп (Сикорский) признал власть митр. Дионисия. Заняв ставшую вакантной после отъезда архиеп. Николая (Ярушевича) Луцкую кафедру, Поликарп 10 июля 1941 г. издал воззвание, в котором объявил себя единственным правящим епископом на территории всего бывш. Волынского воеводства (несмотря на то что на Волыни был другой, старший по хиротонии архиерей - еп. Камень-Каширский и 1-й викарий Волынской епархии Антоний (Марценко)) и сообщил, что в связи с арестом архиеп. Алексия (Громадского) принимает на себя руководство церковной жизнью в бывш. Ровенском, Дубенском и Кременецком повятах. Еп. Поликарп потребовал восстановить распределение приходов по благочиниям в том виде, в каком оно существовало в бывшей Польше, выдвинул требование, чтобы единственным богослужебным языком для всех приходов Волыни был украинский. 3 авг. 1941 г. еп. Поликарп опубликовал открытое письмо архиеп. Алексию, в котором предлагал выйти из юрисдикции Московской Патриархии и присоединиться к Варшавской митрополии.

Вернувшись в Кременец, архиеп. Алексий (Громадский) осудил самочиние еп. Поликарпа и вмешательство митр. Дионисия в жизнь Волынской епархии. В письме митр. Дионисию от 2 авг. 1941 г. архиеп. Алексий заявил о нежелании подчиняться Варшавской митрополии. Об этом архиеп. Алексий в тот же день написал Холмско-Подляшскому архиеп. Илариону (Огиенко). С аналогичным заявлением Кременецкий архиерей выступил на следующий день на встрече в Кременце с делегатом от петлюровского правительства в Варшаве Ю. Муликом-Луциком, представлявшим митр. Дионисия (Валединского).

Архиеп. Алексий (Громадский) созвал 18 авг. 1941 г. архиерейский Собор в Почаеве («Областной Собор епископов православной Церкви на Украине»), который провозгласил автономный статус правосл. Церкви на Украине в юрисдикции Московской Патриархии; архиеп. Алексий, как старейший по хиротонии архиерей Украины, получил права обл. митрополита. Деянием № 1 Собора архиеп. Алексию (Громадскому) был возвращен титул «архиепископ Волынский и Кременецкий» с правом управления православными приходами на территории всего бывш. Волынского воеводства. Деянием № 4 было положено начало существованию Автономной Украинской Православной Церкви (УПЦ) «в канонической зависимости от Церкви Российской». Высшей церковной властью на Украине провозглашался обл. Собор епископов Украины под рук. архиеп. Алексия (Громадского), получившего права обл. митрополита всей Украины и звание священноархимандрита Почаевской лавры. В соответствии с тем же деянием экзархат Зап. Украины был упразднен, митр. Николай (Ярушевич) ввиду его отсутствия (находился в Москве) объявлялся утратившим свои полномочия как по экзархату, так и по Волынской епархии и по лавре. Деянием № 5 от 18 авг. 1941 г. Полесско-Пинскому еп. Вениамину (Новицкому), не занявшему кафедру в Пинске и остававшемуся в Почаевской лавре, было присвоено звание Владимир-Волынского викарного епископа Волынско-Кременецкой епархии с правом управления приходами бывш. Владимирского и Любомльского повятов. В своем докладе на Соборе архиеп. Алексий обосновал соборные решения ссылками на указ патриарха Московского и всея России св. Тихона от 20 нояб. 1920 г. основание для укр. архиереев выбрать старейшего из своей среды в условиях отрыва от Москвы. 1 сент. 1941 г. архиеп. Алексий издал обращение к духовенству и мирянам с подробным объяснением причин, по которым он не может войти в юрисдикцию Варшавского митр. Дионисия.

Второй Почаевский Собор епископов Автономной УПЦ, состоявшийся 8-9 дек. 1941 г., возвел Алексия (Громадского) в сан митрополита Волынского и Житомирского с присвоением ему титула «экзарх Украины». Помимо приходов довоенной Волынско-Кременецкой епархии, охватывавшей территорию бывшего Волынского воеводства, в состав новоучрежденной Волынско-Житомирской епархии вошли и приходы восстановленной в авг. 1940 г. Житомирско-Овручской епархии. 11 дек. 1941 г. в Почаевской лавре во епископа Бердичевского, викария Волынско-Житомирской епархии, был хиротонисан архим. Леонтий (Филиппович), назначенный на служение в Житомир. 9 дек. в лавре архим. Иоанн (Лавриненко) был хиротонисан во епископа Ковельского, викария Волынско-Житомирской епархии. На том же Соборе титул архиепископа Киевского и Переяславского, управляющего Киевской епархией, был предложен служившему в юрисдикции митр. Дионисия Холмско-Подляшскому архиеп. Илариону (Огиенко), имевшему высокий авторитет среди украинской общественности. Принятая Собором резолюция о необходимости автокефалии, равно как и приглашение архиеп. Илариона на Киевскую кафедру, была обусловлена необходимостью лавирования между оккупационными властями и украинскими организациями, требовавшими разрыва с Москвой и провозглашения автокефалии.

В дек. 1941 г. вышел указ митр. Дионисия (Валединского) о назначении архиеп. Поликарпа (Сикорского) «администратором нашей святой автокефальной православной Церкви на освобожденных от большевиков украинских землях»; была образована «Временная администратура на освобожденных украинских землях» с Поликарпом во главе (подробнее см. ниже). Это окончательно раскололо украинское православие на автономное и автокефалистское течения. 25 дек. 1941 г. митр. Алексий (Громадский) выступил с «Посланием к духовенству Луцкого викариатства», в котором говорилось: «Этот акт епископа Поликарпа противоречит церковным канонам и приведет к церковному разделению на Волыни… Владыку Поликарпа ввиду его перехода в иную юрисдикцию следует считать утратившим всякие канонические полномочия». При поддержке оккупационных властей в юрисдикцию Поликарпа перешли кафедральные соборы в Луцке и Ровно (нижний Михайловский храм собора в Ровно в сент. 1942 по требованию оккупационной власти был возвращен Автономной УПЦ). 12 янв. 1942 г. самопровозглашенный автокефалистский Дубенский церковный совет попытался сместить настоятеля Ильинского собора в Дубно прот. Владимира Ковальского и перевести храм под власть Поликарпа, но это не удалось. 24 янв. 1942 г. Поликарп был принят в столице рейхскомиссариата Украина Ровно заместителем рейхскомиссара. Администратор-автокефалист заверил нем. чиновников, что обязуется «за общую победу вместе со своими верными... возносить молитвы всемогущему Господу». Это событие вызвало появление ряда документов Волынской консистории Автономной УПЦ к духовенству Волынской епархии, в которых разъяснялась неканоничность статуса Поликарпа и необоснованность его обвинений в адрес Автономной УПЦ (Ровенский краеведческий музей. Ф. 836/4/VIII. Д. 1621). Очередной Почаевский Собор епископов Автономной Церкви 1 марта 1942 г. резко осудил «липковщину» и восстановленную Поликарпом УАПЦ, в которую липковское «священство» принималось в «сущем сане». На Соборе было сказано, что «восстановители «липковщины» сами становятся «липковцами»» (ГА Ровенской обл. Ф. Р-281. Оп. 2. Д. 1. Л. 3). После того как митр. Алексий под давлением нем. властей выступил 12 марта 1942 г. с заявлением об отмежевании от антифашистского воззвания митр. Сергия (Страгородского), Поликарп обвинил владыку Алексия в недостаточной лояльности к «богоспасаемой немецкой власти». В обращении к верующим от 15 апр. 1942 г. Поликарп в очередной раз назвал иерархов Автономной УПЦ «кучкой москвофилов», «ренегатами», «чужой украинскому народу иерархией».

В 1942-1943 гг. происходили острые конфликты из-за храмов между автокефалистами и автономистами. Немецкие власти на начальном этапе были заинтересованы в том, чтобы снизить остроту противостояния. 4 мая 1942 г. в Ровно в присутствии немецких чиновников состоялась «конференция по церковным делам». В ней приняли участие от Автономной УПЦ секретарь Собора епископов еп. Вениамин (Новицкий) и секретарь Кременецкой консистории прот. Феодор Юркевич, со стороны автокефалистов - секретарь администратуры УАПЦ прот. Николай Малюжинский и управляющий делами администратуры УАПЦ проф. Неофит Кибалюк. В нач. 1943 г. рейхскомиссар Э. Кох приказал реорганизовать УАПЦ и Автономную УПЦ, лишив их центральной власти: глав Церквей и епископов подчинили нем. администрации генерал-комиссариатов.

Благодаря выступлениям главы Автономной Церкви митр. Алексия (Громадского) и секретаря Собора епископов Автономной Церкви еп. Вениамина (Новицкого) мн. клирики утратили доверие к Поликарпу и вернулись через покаяние в каноническую юрисдикцию. Еп. Вениамин сумел перевести в свою юрисдикцию возрожденный Зимненский Успенский женский мон-рь, находившийся в 1941-1942 гг. в ведении Поликарпа (Сикорского). Возможно, этот и др. переходы из УАПЦ в Автономную Церковь, имевшие место в февр. 1942 г., были связаны с тем, что в нач. февр. 1942 г. были изданы указ митр. Сергия (Страгородского) о лишении архиерейского звания Поликарпа (Сикорского) и обращение Патриаршего Местоблюстителя к преосвященным архипастырям Украины с призывом не входить с Поликарпом в общение, «бодренно и молитвенно стоять на страже своей боговрученной паствы» («Обращение к православной пастве Украины» митрополита Сергия от 5 февр. 1942 г. // Правда о религии в России. Московская Патриархия, 1942. С. 112-113). 28 марта 1942 г. последовало определение Собора русских архиереев о запрете в священнослужении Поликарпа с последующим лишением его священного сана и монашеского чина.

В нач. авг. 1942 г. на территории митрополичьей Волынской епархии были созданы вик-ства: Ровенско-Острожское, Луцкое, Владимир-Волынское, Винницкое (вскоре присоединено к Каменец-Подольской епархии). 4 авг. перешедший из УАПЦ Мануил (Тарнавский) был хиротонисан на Владимир-Волынское викариатство, 5 авг. на Винницкую кафедру рукоположен Евлогий (Марковский), 6 авг. на Луцкое вик-ство хиротонисан Иов (Кресович), 7 авг. на Ровенскую кафедру рукоположен Феодор (Рафальский).

Для окормления новооткрываемых приходов на территории Вост. Волыни и Подолья в 1941-1943 гг. направлялись священники из К. е. Прот. Симеон Гаюк из Кременца был назначен настоятелем Владимирского собора в Изяславе (вскоре перешел в УАПЦ), прот. Владимир Ковальский из Дубно стал настоятелем восстанавливаемого Преображенского собора в Житомире, прот. Иоанн Кишковский, также из Дубно, 2 авг. 1943 г. был назначен настоятелем восстанавливаемого Преображенского собора в Виннице, прот. Феодор Прибыт стал благочинным и настоятелем собора в Шепетовке, прот. Николай Скрыпник - настоятелем собора в Проскурове. Важную роль в подготовке кадров для укр. епархий сыграли пастырские курсы, действовавшие в 1942-1944 гг. при Почаевской лавре. Среди их выпускников - протопр. Матфей Стаднюк, протоиереи Симеон Сиранчук, Борис Хршановский, Василий Логвись и др. Курсами сначала заведовал архим. Панкратий (Кашперук), затем - эвакуированный из Полтавы еп. Вениамин (Новицкий). При кременецком Богоявленском монастыре в 1942-1944 гг. вновь действовали курсы по подготовке псаломщиков.

8 окт. 1942 г., после 2-дневных переговоров в Почаеве, митр. Алексий и представители УАПЦ «архиепископ» Никанор Бурчак-Абрамович и «епископ» Мстислав Скрыпник подписали «Акт объединения», в к-ром шла речь о «мерах по ликвидации церковного раскола» (ЦГАВОГВУ. Ф. 57. Оп. 4. Д. 176. Л. 70-78). Митр. Алексий рекомендовал всем правосл. храмам Украины отслужить молебны за «дарование взаимопонимания и объединения». 12 окт. 1942 г. сообщение о церковном объединении было отправлено в канцелярию рейхскомиссариата, 18 окт. в кафедральном соборе Луцка Поликарп зачитал «Акт объединения» (Там же. Ф. 3676. Оп. 4. Д. 476. Л. 972-974, 967-968). Несмотря на заявление Поликарпа о том, что Автономная УПЦ присоединилась к УАПЦ (ГА Ровенской обл. Ф. Р-281. Оп. 1. Д. 9. Л. 1-3), речь шла не о поглощении одной структуры другой, а о равноправном объединении. Это признавал в своих воспоминаниях один из авторов «Акта...» Никанор Бурчак-Абрамович. (Позднее публицисты автокефалистского и карловацкого направлений вслед за Власовским писали о том, что митр. Алексий обязался присоединить Автономную УПЦ к УАПЦ, но не смог это сделать, за что поплатился жизнью.)

Против любых форм объединения с УАПЦ решительно выступила часть епископов Автономной УПЦ во главе с еп. Пантелеимоном (Рудыком). Архиеп. Симон (Ивановский), епископы Пантелеимон (Рудык) и Вениамин (Новицкий) приняли в Киеве совместный меморандум с требованием к митр. Алексию «снять свою подпись с так называемого акта объединения» (ЦГАВОГВУ. Ф. 4398. Оп. 1. Д. 3. Л. 120) и «сложить с себя звание экзарха всей Украины вплоть до решения Всеукраинского церковного Собора». Под давлением архиереев митр. Алексий был вынужден заявить, что «каноническое решение и оформление дела объединения приостанавливаются до окончания войны, а акт от 8 октября в этом году отменяется до рассмотрения его на первом после войны Соборе епископов экзархата» (Там же. Ф. 3676. Оп. 4. Д. 475. Л. 700-704). 29 окт. 1942 г. Кременецкая консистория разослала по подчиненным ей приходам письмо с информацией о том, что акт от 8 окт.- это проект объединения, «акт комиссии по объединению». В циркуляре отмечалось, что такие важные дела, как объединение 2 церковных ориентаций, могут быть осуществлены только с согласия всего епископата (Там же. Ф. 4398. Оп. 1. Д. 3. Л. 120). 23 окт. 1942 г. митр. Алексий был вызван в рейхскомиссариат, где ему указали, что «Акт объединения» имеет рекомендательный характер, для его вступления в силу необходимо согласие всех епископов (Там же. Л. 132). Митрополиту запретили проводить Соборы до окончания войны, рекомендовали решать важные вопросы «в согласии с властью» (Там же. Ф. 3676. Оп. 4. Д. 475. Л. 702-704). 3 янв. 1943 г. митр. Алексий назначил бывшего обновленческого еп. Николая Автономова, приехавшего на Украину из Пятигорска, временно управляющим Мозырской епархией. Дальнейшие назначения на кафедры властью были запрещены.

7 мая 1943 г. по дороге из Почаева в Дубно митр. Алексий был убит партизанами одного из ответвлений ОУН (мельниковцы); вместе с ним погибли прот. Феодор Юркевич, настоятель Николаевского собора в Кременце, столоначальник консистории М. Жихарев и шофер А. Мельничук. Отпевание митр. Алексия состоялось 9 мая в кременецком Богоявленском монастыре в чрезвычайных условиях из-за угрозы новых актов террора; в похоронах участвовали Ровенский еп. Феодор (Рафальский), настоятель дубенского собора прот. Владимир Ковальский и епархиальный миссионер прот. Серафим Казновецкий. Прот. Серафим заменил погибшего прот. Феодора Юркевича в должности управляющего делами Кременецкой консистории. 12 мая 1943 г. глава УАПЦ митр. Поликарп (Сикорский) издал послание, в к-ром осудил убийство митр. Алексия и вновь призвал автономистов присоединиться к УАПЦ.

6-7 июня 1943 г. состоялся Ковельский Собор Автономной УПЦ, участниками к-рого стали викарии Волынской епархии: Луцкий и Ковельский еп. Иов, Владимир-Волынский еп. Мануил и Ровенский еп. Феодор, а также жившие в Почаевской лавре заштатный Екатеринодарский еп. Никодим (Гонтаренко) и Каменец-Подольский и Брацлавский еп. Дамаскин (Малюта). Архиепископом Волынским и Подольским и священноархимандритом Почаевской лавры был избран Дамаскин (Малюта). В его ведение также перешли единичные приходы Луцкого окр. (Покровский кафедральный храм в Луцке, Рождество-Богородицкий храм в с. Полонка (ныне Луцкого р-на), Михайловский храм в местечке Рожище и др.). Еп. Иов был освобожден от управления Луцким вик-ством, стал епископом Кременецким и Дубенским с правами самостоятельного в своей области (Православная Русь. 1943. № 7/8. С. 15). С этого времени единая Волынско-Житомирская митрополичья епархия с консисторией в Кременце, которую возглавлял митр. Алексий, перестала существовать. На ее территории помимо Кременецко-Дубенской образовалась Ровенская епархия, в состав которой кроме Ровенского и Острожского были включены Костопольский и Сарненский округа; управляющим Ровенской епархией стал бывший ранее викарным еп. Феодор. Владимир-Волынский, Ковельский и Любомльский округа образовали Владимир-Волынскую и Ковельскую епархию под рук. еп. Мануила. Последний погиб в сент. 1943 г. от рук бандеровцев, по всей видимости, из-за его ухода из УАПЦ. В результате Ковельского Собора положение в Автономной Церкви стабилизировалось, некоторые священники хотели вернуться в Автономную УПЦ из УАПЦ, но такие попытки жестоко пресекались националистами. Так, настоятель прихода в с. Подлесцы Кременецкого р-на свящ. Николай Радзеховский 12 июня 1943 г. покинул УАПЦ и присоединился к Автономной УПЦ, но уже 23 июня вернулся к автокефалистам из-за угроз в свой адрес.

Весной 1943 г. бандеровцами были убиты сопротивлявшиеся автокефалистам свящ. Георгий Иваницкий из с. Пелча (ныне Дубенского р-на), свящ. Мелетий Рыжковский и диак. Анатолий Малевич из с. М. Мощаница (ныне Здолбуновского р-на), прот. Евгений Мержвинский из с. Вел. Мощаница (ныне Здолбуновского р-на) (Православная Русь. 1943. № 7/8. С. 15; Книга скорботи Украïни: Рiвненська область. Т. 2: Демидiвський, Дубровицький, Здолбунiвський райони. Рiвне, 2003). В бывш. Костопольском повяте погибли священники Автономной УПЦ Владимир Радивоник (с. Злазне), Леонид Голдаевич (с. Яполоть), Евгений Кушпета (с. Вербче), Георгий Ржепецкий (с. Мидск). В отчетах местных ячеек ОУН говорилось, что в этих местах уровень «украинизации церковной жизни» был наиболее низким, на местные бандеровские формирования была возложена задача «улучшения украинизации»; по всей видимости, священнослужители стали жертвами националистов. В ночь на 17 окт. в с. Новомыльск Здолбуновского р-на был убит свящ. Стефан Мельников вместе с семьей. Он принадлежал к Автономной УПЦ, сразу после его смерти приход перешел в УАПЦ (ГА Ровенской обл. Ф. Р-281. Оп. 1. Д. 13. Л. 203-230). По приговору полевого суда ОУН в 1943 г. казнен настоятель церкви в с. Торговица Млиновского р-на прот. Петр Абрамович, обвиненный в сотрудничестве с немцами. Отдельные клирики погибли вслед. карательных операций оккупантов. Так, вместе с многочисленными прихожанами были убиты в 1943 г. свящ. Иаков Юхновский из с. Молотков Лановецкого р-на, свящ. Александр Карнковский из с. Борки Шумского р-на, свящ. Владимир Тучемский из с. Майков Гощанского р-на.

В февр. 1944 г. Волынь была освобождена от оккупантов. Еп. Иов и живший в Почаевской лавре еп. Никодим (Гонтаренко) принимали в клир РПЦ автокефалистское духовенство через перерукоположение, выдавали разрешительные грамоты (это было условием для регистрации клириков в органах власти). 27 марта 1944 г. Кременецкая консистория подготовила для Кременецкого горкома КПСС доклад о зверствах фашистов в период оккупации (автор доклада - прот. С. Казновецкий), где указывались в т. ч. факты давления со стороны иерархов УАПЦ на Автономную УПЦ при помощи ОУН (см.: Волошин Ю. Украïнська Православна Церква в роки нацистськоï окупацiï 1941-1944 рр. Полтава, 1997. С. 118-119). К. е. просуществовала до 23 мая 1944 г., когда были восстановлены самостоятельная Волынско-Луцкая кафедра и Кременецкое вик-ство.

В нач. 90-х гг. XX в. рассматривался вопрос о восстановлении самостоятельной епархии с центром в Кременце для разделения православных и греко-католических районов Тернопольской обл. (К. е. должна была включить сев. районы области). 14 дек. 1990 г. для архиерейского окормления северных районов Тернопольской обл. был хиротонисан во епископа Почаевского, викария Тернопольской епархии, наместник Почаевской лавры Иаков (см. Панчук И. В.), к-рый в 1990-1992 гг. также занимал должность настоятеля Николаевского кафедрального собора в Кременце. В июне 1992 г. еп. Иаков присоединился к филаретовскому расколу (см. Украинская православная церковь - Киевского патриархата (УПЦ-КП)), при этом ни братия Почаевской лавры, ни община Николаевского собора его не поддержали.

10 июля 1941 г. Владимир-Волынский еп. Поликарп (Сикорский), опираясь на поддержку митр. Дионисия (Валединского), провозгласил себя архиепископом Луцким и Ковельским. В том же заявлении, стремясь заручиться симпатией укр. националистических кругов, Поликарп поддержал провозглашение во Львове 30 июня 1941 г. членами ОУН укр. государственности, одновременно он не скупился на верноподданнические заявления в адрес нем. оккупантов.

Реакцией на 2-й Почаевский Собор Автономной УПЦ со стороны бывш. «угодовцев» и «самостийников» Волыни (склонявшихся теперь к сотрудничеству с набиравшей силу ОУН) стало принятое 13 дек. 1941 г. «Всеволынским совещанием церковных советов» обращение к митр. Дионисию (Валединскому) с требованием назначить Поликарпа (Сикорского) администратором правосл. Церкви Украины. Это письмо среди прочих подписали делегат от православных Луцка прот. Николай Малюжинский, делегаты от Кременецкого церковного совета и др. 24 дек. 1941 г. митр. Дионисий издал указ о назначении архиеп. Поликарпа «администратором» Польской Церкви «на освобожденных от большевиков украинских землях» и об образовании «Временной администратуры на освобожденных украинских землях» во главе с Поликарпом. В указе не упоминается Украинская Церковь, о чем в открытом письме митр. Дионисию от 2 мая 1942 г. писал Иларион (Огиенко), требуя придания «Временной администратуре» статуса автокефальной Украинской Церкви, независимой от Варшавской митрополии. На этот шаг митр. Дионисий не пошел. По сути автокефалистская «Луцкая митрополия» Поликарпа в 1941-1944 гг. являлась самоуправляемой частью Варшавской митрополии и никакой реальной автокефалии не имела, а название «Украинская автокефальная православная церковь» сторонникам Поликарпа понадобилось для того, чтобы включить в свои ряды остатки автокефалистского «липковского» духовенства в центральных и вост. областях Украины (термин «Украинская автокефальная православная церковь», введенный сторонниками Липковского, для своей самоидентификации сторонники Поликарпа впервые официально использовали на Пинском соборе в февр. 1942).

На Пинском соборе УАПЦ Поликарп при помощи Пинского и Полесского архиеп. Александра (Иноземцева) начал рукополагать «епископов». Первыми были поставлены Никанор (Абрамович) и Игорь (Губа) из волынского духовенства. Архим. Платон (Артемюк) по решению Киевского собора УАПЦ был «хиротонисан» 1 авг. 1942 г. во «епископа Заславского и Ровенского» (с 25 авг. «епископ Ровенский и Кременецкий»). В помощь Платону для правосл. чехов Волыни 13 сент. 1942 г. Поликарп поставил во «епископа Дубенского и викария Ровенско-Кременецкой епархии» архим. Вячеслава (Лисицкого).

Из-за запрета нем. властей не состоялся запланированный в Луцке на нач. окт. 1942 г. собор епископов-автокефалистов. Вместо него в окт. 1942 г. прошел согласованный с властями съезд клириков УАПЦ, принявший несколько важных решений, в частности проект объединения автокефалистов и автономистов. Не соответствует действительности утверждение автокефалистского историка Власовского о том, что мн. свои мероприятия духовенство УАПЦ проводило неофициально, в обход нем. властей, напр., совещание духовенства и пастырские курсы в Луцке в 1942 г. В действительности оба мероприятия были согласованы с Луцким гебитскомиссариатом (ГА Волынской обл. Ф. Р-2. Оп. 1. Д. 118. Л. 89).

Развертывание на Волыни в нач. 1943 г. партизанского движения 2 ответвлений ОУН (бандеровского и мельниковского) и карательные акции нацистов против них непосредственно затронули духовенство. Оккупационная власть считала, что православные священники ответственны за повстанцев и могут повлиять на них. В отчете ОУН от 23 июня 1943 г. сообщалось о том, что только за первые 6 месяцев 1943 г. были убиты или пропали без вести 18 священников Луцко-Ковельской епархии УАПЦ. Большинство было казнено немцами либо за поддержку и пропаганду укр. националистических идей, либо по фальшивым доносам. Нек-рые автокефалистские клирики, осуждавшие националистическое подполье, были убиты бандеровцами.

Утверждения отдельных эмигрантских историков о том, что Поликарп (Сикорский) поддерживал украинское националистическое подполье и благословлял его борьбу против немцев, не соответствуют действительности. Поликарп активно сотрудничал с оккупационными властями, в т. ч. в борьбе с подпольем ОУН. Сохранилось воззвание Поликарпа «До всего духовенства и верующих» от 25 марта 1943 г. В нем националисты названы теми, кто «усложняет борьбу немецкой армии с большевиками». «Не пассивное поведение... анархия в общественной и хозяйственной жизни», но «активная помощь на всех участках немецкой власти» определялась им в качестве обязанности «для лучшего будущего нас как нации и всего цивилизованного человечества». В соборе Луцка Поликарп произнес проповедь, направленную против «украинской партизанщины», заявив, что ее создают «слепые» и «бессознательные» лица. Во время проповеди люди «демонстративно выходили из собора». Воззвание Поликарпа, которое предлагали зачитывать в храмах УАПЦ, большинством священников было отвергнуто (ЦГАВОГВУ. Ф. 3833. Оп. 3. Д. 8. Л. 40-43). 26 марта 1943 г. в письме генерал-комиссару Волыни и Подолья Г. Шёне Поликарп призвал оккупационную власть поддержать его «церковную иерархию» и ограничить проведение облав в укр. селах в обмен на более активное сотрудничество (Там же. Ф. 2077. Оп. 1. Д. 27. Л. 1). 28 мая 1943 г. Поликарп снова был на приеме в генерал-комиссариате Волыни и Подолья в Ровно, где ему было предложено принять меры для прекращения деятельности бандеровского подполья. Поликарп указал на безрезультатность его усилий, что соответствовало действительности: и он сам, и др. бывш. «угодовцы» не могли быть авторитетом для бандеровцев, к-рых до 1939 г. «угодовцы» резко критиковали в интересах польск. властей, хотя это не помешало сближению с ОУН некоторых бывш. «угодовских» деятелей в период нем. оккупации. Вероятно, к такому сближению стремился и сам Поликарп.

Весной 1943 г. усилились конфликты из-за храмов между УАПЦ и Автономной УПЦ. 1 апр. 1943 г. к УАПЦ присоединился бывш. архидиак. Почаевской лавры Григорий (Грабарь), пытавшийся позже провести в Почаеве «референдум» о переводе лавры в юрисдикцию УАПЦ. Особенно острый конфликт возник в кон. апр. 1943 г. за Белевский скит в с. Белев Ровенского р-на: в окт. 1942 г. насельники перешли в раскол, но вскоре часть братии отказалась от УАПЦ. После гибели 8 мая 1943 г. митр. Алексия (Громадского) активизировался процесс перехода общин Автономной УПЦ в УАПЦ, к автокефалистскому расколу присоединялись целые благочиннические округа, что в ряде случаев было результатом вмешательства ОУН и Украинской повстанческой армии (УПА) (ЦГАВОГВУ. Ф. 3833. Оп. 1. Д. 124. Л. 4). В кон. мая 1943 г. в УАПЦ перешли благочинный Мизочского окр. прот. Евгений Кульчинский, благочинный Вербского окр. прот. Павел Мицевич, настоятель 2 церквей в известном центре паломничества - с. Тростянец Дубенского р-на свящ. Леонид Шайдевич. В июне 1943 г. к автокефалистам присоединилась братия Дерманского мон-ря во главе с архим. Варлаамом (Цихоцким), тогда же в УАПЦ вступил Гощанский благочинный прот. Евгений Кривицкий. Для «организации в Кременце украинской церковной жизни» в город в нач. авг. 1943 г. был послан отрекавшийся от сана при большевиках свящ. Александр Витенко (ГА Ровенской обл. Ф. Р-281. Оп. 1. Д. 3. Л. 67). Последним важным приобретением для УАПЦ стал Николаевский собор в Корце, перешедший к автокефалистам 16 июня 1943 г.

К нач. 1943 г. в юрисдикции «Ровенско-Кременецкого епископа» УАПЦ Платона (Артемюка) числились 157 приходов, расположенных в южной части Ровенской обл., на Кременетчине и в северной, «волынской», части Хмельницкой обл. (Там же. Оп. 2. Д. 1. Л. 38). К маю 1943 г. приходов было 170, причем в Дубенском р-не число храмов УАПЦ уменьшилось с 31 до 26 (Там же. Оп. 1. Д. 28. Л. 1-5). После гибели митр. Алексия и усиления террора со стороны националистов число общин УАПЦ на Ровенщине и на Кременетчине стремительно выросло за счет автономистских приходов: к нач. 1944 г. в Ровенско-Кременецкой епархии УАПЦ насчитывалось 208 приходов.

Летом-осенью 1943 г. немцы усилили террор против мирного населения Волыни. 2 июля 1943 г. в с. Губков были убиты свящ. Венедикт Корницкий и псаломщик Петров. 14 июля 1943 г. в с. Малин Острожского р-на в церкви были сожжены жители села. Массовые расправы над духовенством и представителями интеллигенции, связанными с ОУН, имели место после серии покушений в Ровно на чиновников рейхскомиссариата Украина. 15 окт. 1943 г. в урочище Выдумка на окраине Ровно были расстреляны свыше 30 узников ровенской тюрьмы, среди них - секретарь администратуры УАПЦ и клирик луцкого собора прот. Николай Малюжинский, клирик Воскресенского собора Ровно прот. Василий Мисечко и др., а также благочинный Дубровицкого окр. Автономной УПЦ прот. Андрей Пинькевич. Следующими жертвами нем. карателей стали находившиеся в ровенской тюрьме клирики Автономной УПЦ: свящ. Владимир Перебийнос из с. Коростова Острожского р-на (казнен 19 нояб. 1943) и свящ. Наркисс Ковалевский из с. Вел. Окнины Збаражского р-на Тернопольской обл. (казнен 3 дек. 1943). После активизации националистического подполья на юге Ровенской обл. осенью 1943 г. немцы расстреляли большое число мирных жителей в окрестностях Дерманского мон-ря, при этом были убиты священники Александр Туркевич и Стефан Рыхлицкий. В кон. 1943 г. погиб благочинный Катербургского р-на, настоятель церкви с. Пищатинцы свящ. Каллиник Климчук.

В янв. 1944 г. Поликарп и его окружение эвакуировались в Польшу, затем в Германию. Бывшие активные деятели УАПЦ на Кременетчине и Ровенщине были репрессированы советскими властями в числе первых. В 1944 г. подверглись аресту игум. Илиан (Гук), настоятель церкви в с. Татаринцы свящ. Иоанн Собко, свящ. Сергий Кострицкий и др.

11 мая 1995 г. в УПЦ-КП была образована Кременецко-Збаражская епархия. «Епископ» Иов Павлишин имел кафедру в Збараже, в Кременце УПЦ-КП получила от властей здание костела бывш. польск. лицея. В 1996 г. в связи с переносом резиденции в Тернополь Иов Павлишин был переименован в «епископа Тернопольского и Кременецкого». В 1999-2001 гг. существовала титулярная Кременецкая кафедра в юрисдикции УАПЦ с кафедрой при Крестовоздвиженском храме в Кременце, на ней служил «епископ» Иоанн Модзалевский, который на Украине бывал очень редко, в 2001 г. переведен в новообразованную Крымско-Херсонесскую епархию УАПЦ.

Центр римско-католич. Луцко-Житомирской епархии до 1920 г. находился в Житомире, в Луцке была резиденция викария. 8 июня 1920 г. Луцко-Житомирский еп. Игнаций Дуб-Дубовский вместе с отступавшими польскими войсками покинул территорию Украинской ССР и с тех пор находился в Луцке. 4 нояб. 1922 г. в городе была открыта епархиальная семинария вместо упраздненной большевиками Житомирской, в 1920-1922 гг. размещавшейся в мест. Олыка. 30 мая 1925 г. еп. Дуб-Дубовский отказался от Луцкой кафедры из-за конфликта с ректором Луцкой семинарии А. Ягловским, выступавшим за активизацию неоуниат. движения на Волыни.

28 нояб. 1925 г. папской буллой от Житомирского диоцеза отделили Луцко-Кременецкую епархию, переведенную из Могилёвской митрополии во Львовскую. На Луцкую кафедру 14 дек. 1925 г. был назначен еп. Адольф Петр Шелёнжек, к-рый в первые же месяцы своего руководства епархией приступил к активному распространению неоунии византийско-слав. обряда, чему сопротивлялся его предшественник. В 1928 г. еп. Шелёнжек выделил субсидии и дал право сбора церковных налогов среди католич. прихожан перешедшему в неоунию свящ. Алексию Пелипенко из с. Цехув (Цегов) Гороховского повята.

В 1929 г. в римско-католич. Луцкой епархии имелось 114 приходов, в 1937 г.- 137 приходов. В 1937 г. еп. Шелёнжек активно поддержал инициированную польскими властями кампанию «ревиндикации душ». Одной из важных составляющих кампании стало увеличение финансирования польск. римско-католич. приходов, строительство за счет гос-ва часовен в селах пограничной полосы, где наиболее активно осуществлялся перевод населения из православия в латинство. Попытки ассимиляции, религиозной и национальной, имели место не только в укр. населенных пунктах, но и в нем. поселениях; римско-католическое миссионерство среди волынских немцев и чехов-гуситов активно поощряли власти Волынского воеводства. В 1939 г. в Луцко-Кременецкой епархии имелось 16 деканатов, 166 приходов, 160 приходских костелов, 165 часовен, служили 260 священников римско-католич. обряда, насчитывалось ок. 370 тыс. верных лат. обряда, имелось 18 приходов византийско-слав. обряда, 4 греко-католич. прихода, служил 21 священник вост. обряда, насчитывалось ок. 20 тыс. верующих.

После присоединения в 1939 г. Зап. Волыни к Украинской ССР были закрыты духовная семинария в Луцке и Папская вост. семинария в Дубно, ликвидированы все 9 муж. мон-рей с 6 братствами, жен. общины, в к-рых состояли 224 сестры. По совету еп. Шелёнжека все монашествующие, оставшиеся на Волыни, дальнейшую деятельность вели конспиративно.

В период немецко-фашистской оккупации в 1941-1944 гг. еп. Шелёнжек поддерживал польск. вооруженные формирования. Мн. польские священники Волыни возглавляли отряды «польской самообороны», лично руководили расправами над укр. населением. Это имело следствием нападения укр. формирований на польск. костелы, убийства польск. клириков. 4 янв. 1945 г. еп. Шелёнжек и его генеральный викарий Бронислав Джепецкий вместе с группой священников были арестованы за сотрудничество с нем. оккупационными властями. После этого Луцкая кафедра не замещалась.

Серьезной проблемой для православия на Волыни стало распространение здесь в нач. 20-х гг. XX в. неоунии, или «Римско-католической Церкви византийско-славянского обряда» (в отличие от католиков русско-визант. или византийско-укр. обряда). Для неоунии не были обязательными литургические нововведения Замойского собора, поэтому в богослужении неоуниат. приходы были ближе к православным общинам, нежели греко-католические. Неоуния насаждалась при непосредственном участии Римского папы Пия XI, инициатором был католич. Подляшский еп. Хенрик Игнаций Пшездзецкий, который в 1923 г. предложил в Риме план организации в Польше «Католической Церкви византийско-славянского обряда». 21 янв. 1924 г. папа Пий XI предоставил еп. Пшездзецкому полномочия учреждения неоуниат. приходов всюду, «где население этого пожелает». Эти полномочия были распространены на пограничные лат. епархии: Люблинскую, Луцкую, Пинскую и Виленскую.

Первыми на Волыни были образованы неоуниат. общины в с. Езёро (Озеро) Луцкого повята (создана в апр. 1925, вскоре распалась, часть верных построила часовню в соседнем с. Хавчице (Гавчицы)) и в с. Цехув Гороховского повята (приход создан в дек. 1925, в 1926 захватил правосл. храм). В 1926 г. открыты неоуниатские приходы в с. Краска Ковельского повята (захвачен правосл. храм). С этого же года действовала часовня в г. Костополе, настоятелем которой стал 1-й неоуниат. декан Василий Грош. При часовне 19 окт. 1926 г. по инициативе еп. Шелёнжека начала работу миссия иезуитов вост. обряда под рук. бельг. иером.-биритуалиста Ричарда Костенобля, приглашенного из Львова. В 1927 г. часовня и миссия в Костополе были закрыты по требованию местных властей и римско-католич. декана, выступавшего против деятельности неоуниатов (ГА Волынской обл. Ф. 46. Оп. 9. Д. 989. Л 43). Часовня и приходский дом в Костополе были переданы римо-католикам, иезуиты вост. обряда переехали в Ковель, где получили здания бывш. правосл. военной церкви. В 1927 г. неоуниат. общины были организованы в с. Гумнище Гороховского повята (захвачен правосл. храм), в с. Крутнёв Кременецкого повята, в с. Дубечно Ковельского повята (захвачен правосл. храм) и в Ковеле при новооткрытом мон-ре редемптористов (от которого вскоре отделилась «филиальная миссионерская станица» во Владимире-Волынском). В мае 1928 г. открылся неоуниат. приход в с. Жабче Луцкого повята. Ряды неоуниатов пополняли правосл. священники и общины, отпавшие от Церкви вслед. конфликтов с высшей церковной властью в Польше. В 1931 г. из-за личного конфликта с епархиальным руководством перешел в неоунию бывш. ректор Волынской ДС в Кременце прот. Петр Табинский, ставший одним из идеологов движения.

Развитие неоунии сопровождалось столкновениями между ее сторонниками и православными. Наиболее масштабные эксцессы имели место в селах Жабче и Дубечно. В Жабче в июле 1928 г. гражданские власти отдали храм неоуниатам, невзирая на сопротивление большей части прихода. В окт. после неудачной попытки православных вернуть храм силой он был опечатан. 21 февр. 1929 г. православные во главе с местным благочинным прот. Стефаном Яновским заняли церковь и оставались в ней несколько недель, несмотря на осаду ее полицией («жабченское сидение»). 15 марта храм вернули православным. Сопротивление православных в Дубечно неоуниат. экспансии в 1929-1930 гг. было подавлено властями.

22 янв. 1931 г. клирик Ковельского мон-ря редемптористов Николай Чарнецкий был номинирован апостольским визитатором для католиков византийско-слав. обряда Волыни, Холмщины, Подляшья и Полесья. Как объяснял позже главный куратор неоунии еп. Пшездзецкий, номинация Чарнецкого стала результатом 2 коллективных обращений к папе римско-католич. епископов, к-рые выступали за утверждение неоунии как независимой от Украинской греко-католической Церкви (УГКЦ) юрисдикции, чтобы не допустить украинизации неоуниат. обряда. 8 февр. 1931 г. Чарнецкий был хиротонисан в Риме с титулом «епископ Лебедийский» (Lebediensis). Он не подчинялся главе греко-католиков в Галичине митр. А. Шептицкому и координировал свои действия с епархиальными римско-католич. архиереями, прежде всего с Луцким еп. Шелёнжеком, по приглашению к-рого прибыл на Волынь. Вначале предполагалось, что резиденция и кафедра Чарнецкого будут находиться в Дубно, но польск. власти это предложение не поддержали ввиду близости Дубно к Галичине, и Чарнецкий остался в Ковеле. Вторая Пинская униат. конференция (1-3 сент. 1931) приняла постановление, предусматривавшее использование в проповедях и богослужении родного для униатов данной местности языка (в Волынском и Пинском воеводствах - украинского, в Новогрудском и Белостокском - белорусского, в Виленском - литовского). Эта резолюция была задумана как компромисс между сторонниками латинизации вост. обряда и сторонниками придания неоунии национального характера, но без украинизации.

22 окт. 1928 г. при участии еп. Шелёнжека состоялось открытие в Дубно учебного заведения для неоуниат. духовенства - «филиальной семинарии», или «восточного отделения» Луцкой высшей семинарии. Филиал выпустил за 4 года своего существования (1928-1932) всего 7 чел. Фактически это были курсы для подготовки из римско-католич. клириков священников-биритуалистов. Летом 1931 г. при Луцкой римско-католич. семинарии начал работу «Институт переподготовки обращенных к католической Церкви схизматических клириков» (просуществовал по меньшей мере до 1934), его деятельность также не была успешной. В силу этих обстоятельств было решено реформировать «филиальную семинарию», к-рую передали в распоряжение иезуитов вост. обряда, прибывших из основанного в 1925 г. иезуитского мон-ря в дер. Альбертин, ставшего главным центром пропаганды унии. В 1931 г. при бывшем бернардинском мон-ре в Дубно иезуиты обустроили неоуниат. Покровский храм, тогда же настоятель Альбертинского мон-ря игум. Петр Буржак переехал в Дубно, где приступил к реформированию «филиальной семинарии» в самостоятельное учебное заведение. В 1932 г. была организована межъепархиальная Дубенская Папская восточная семинария (Pontificium Seminarium Orientale), подчиненная римско-католич. примасу Польши. В 1934 г. в Дубенскую семинарию перешли 2 преподавателя и почти все учащиеся расформированного Люблинского ин-та восточных миссий. С 1935 г. данное заведение стало готовить кадры не только для приходов неоунии, но и для апостольской администрации Лемковщины (поскольку семинария имела не украинский, а «общеславянский» характер, это привлекало сюда русинов Лемковщины). В 1936 г. среди семинаристов насчитывалось 17 поляков (включая лемков), 17 украинцев и 4 белоруса. Из всех выпускников или слушателей семинарии 23 стали римско-католич. или униат. священниками. В 1934-1939 гг. семинария издавала на 3 языках (русском, польском, латинском) ж. «Drug-Druh-Amicus». Ректором семинарии в 1932 г. стал иезуит Антоний Домбровский. В 1934-1939 гг. действовало семинарское научное об-во св. Иосафата, к-рое возглавлял испан. иезуит Хакобо (Сантьяго) Морилло, он же в 1938-1939 гг. являлся последним ректором семинарии. В 1935-1936 гг. дубенские иезуиты и преподаватели Дубенской семинарии издавали на рус. и белорус. языках ж. «К соединению» («Да злучення»).

В сер. 30-х гг. XX в. неоуния активно развивалась. В 1934 г. свящ. Василий Артемьев основал общину в Луцке, в 1935 г. по инициативе Чарнецкого открылся филиал Ковельского мон-ря редемптористов во Владимире-Волынском, в 1936 г. образован приход в Ровно. Т. о., крупнейшие города Волыни оказались охвачены неоуниат. пропагандой. В 1937 г. ректор иезуитского коллегиума вост. обряда в Альбертине игум. Станислав Лаский говорил, что неоунию с ее общеслав. характером можно эффективно использовать для обращения в католичество населения России в случае падения коммунистического режима.

Замедление роста числа униат. общин наблюдалось в 1937-1939 гг., когда польск. чиновники проводили кампанию «ревиндикации душ», т. е. перевод православных непосредственно в лат. обряд. Общий упадок неоуниат. движения к началу второй мировой войны обусловливается тем, что 9 мая 1939 г. умер его главный инициатор - еп. Пшездзецкий. К нач. 1939 г. неоуниат. приходы распределялись по римско-католич. епархиям в Польше следующим образом: в Луцко-Кременецкой епархии - 16 приходов, в Пинской - 11, в Люблинско-Холмской - 7, в Седлецко-Подляшской - 12, в Виленской архиепархии - 9 приходов.

В нач. 30-х гг. XX в. наряду с неоуниатскими на Волыни создавались греко-католич. приходы, формально подчиненные Луцкой римско-католич. епархии, но фактически зависимые от Львова. Первая такая община появилась в с. Оздзютыче (Озютичи) Луцкого повята усилиями неск. греко-католич. священников с Галичины. К нач. 1935 г. существовал Волынский греко-католич. деканат с центром в с. Антоновка Костопольского повята, включавший 4 прихода (Антоновка, Оздзютыче, Повурск, Жджары, не считая «филиальных» общин с часовнями в селах Груды, Кадовбище и Мае-Седлище Костопольского повята). Несмотря на попытки местных властей упразднить деканат, он просуществовал до 1939 г.

После присоединения западноукр. областей к Украинской ССР апостольский визитатор неоуниатов еп. Чарнецкий со всем духовенством перешел в клир УГКЦ, в подчинение митр. Шептицкого. После закрытия Ковельского мон-ря редемптористов Чарнецкий переехал во Львов, где служил в храмах УГКЦ. В связи с фактической ликвидацией советскими властями приходов неоунии в бывш. Волынском и Полесском воеводствах митр. Шептицкий решил воспользоваться ситуацией и взять на себя инициативу по распространению унии в данном регионе. 9 окт. 1939 г. на тайном синоде униат. епископов были образованы 4 экзархата на территории СССР. Под рук. еп. Чарнецкого был создан «экзархат Волыни, Холмщины, Подляшья и Полесья», к-рый охватывал территорию Луцкой, Пинской, Люблинско-Холмской и Седлецко-Подляшской римско-католич. епархий. Соответственно экзархат объединял как зап. регионы советских Украины и Белоруссии, так и сопредельные территории нем. Генеральной губернии. Экзархаты были утверждены декретом митр. Шептицкого от 24 янв. 1941 г. и утверждены папой 18 апр. 1942 г. Создание экзархатов держалось в тайне от гражданских властей, поэтому объединение униат. приходов Волыни и Холмщины в юрисдикции еп. Чарнецкого именовалось как «апостольская визитатура УГКЦ для Волыни, Холмщины, Полесья и Подляшья».

В 1939-1941 гг. значительная часть неоуниатского духовенства перешла в православие. В частности, с правосл. Церковью воссоединились свящ. Андрей Викторовский в с. Дубечно (ныне Старовыжевского р-на), игум. Гамалиил (Перчеклей) из с. Краска Ратновского р-на, игум. Илиан (Гук) из с. Озютичи (ныне Локачинского р-на) и др. Отдельные неоуниат. храмы (в Ровно, в с. Гумнище Гороховского р-на, в Любешове Волынской обл.) в 1939-1941 гг. во избежание закрытия регистрировались в советских органах власти как римско-католич. костелы, хотя их настоятели продолжали служить по вост. обряду.

С началом войны бывш. неоуниат. духовенство возвращалось под власть еп. Чарнецкого, уже в УГКЦ, хотя прежний адм. порядок в ряде регионов, особенно на Волыни и на Холмщине, сохранялся. В июле-авг. 1941 г. еп. Чарнецкий находился в Ковеле, где начал восстанавливать Юрьевский храм бывш. мон-ря редемптористов, пытаясь создать епархиальный центр для управления униат. приходами Волыни (ГА Волынской обл. Ф. Р-2. Оп. 1. Л. 118). Восстановленный в 1941-1942 гг. храм являлся кафедрой Чарнецкого. В 1941-1942 гг. в унию перешли священники Зиновий Бачинский (с. Овлочин, ныне Турийского р-на), Леонтий Тиховский (с. Добрятин Млиновского р-на), Николай Гарвасюк (с. Онишковцы Дубенского р-на), Кондрат Лавренчук, ставший настоятелем прихода в с. Гнойном (ныне Красностав Владимир-Волынского р-на). Из лат. обряда в унию вернулись бывш. неоуниат. клирики: игум. Нифонт (Медведь) из с. Жджары (ныне Заставное Иваничевского р-на), свящ. Иосиф Гадуцевич из с. Заставье Корецкого р-на, свящ. Серафим Яросевич из с. Жабче Гороховского р-на. На Холмщине и Подляшье власть еп. Чарнецкого признавали свящ. Николай Сыроед, настоятель униат. прихода, открытого в 1941 г. в Холме (ныне Хелм, Польша) и свящ. Александр Никольский, настоятель униат. прихода в Тересполе (ныне Люблинского воеводства, Польша). Приходы бывш. Полесского воеводства (Торокань, Бобровичи) перешли в новообразованный Белорусский экзархат. Не все волынские униаты признавали власть Чарнецкого. Так, униат. приход в Луцке, к-рый возглавлял неоуниат. свящ. Василий Артемьев, продолжал числиться как община греко-слав. обряда и в 1942 г. подчинялся непосредственно римско-католич. еп. Шелёнжеку (Там же. Оп. 2. Д. 228. Л. 60).

Еп. Чарнецкий с сент. 1941 г. преподавал в Львовской богословской академии УГКЦ, на Волыни не бывал из-за запрета немцев. В рапорте Шептицкому от 10 июня 1942 г. он писал, что управляет приходами своего экзархата через наместников: свящ. Пилюка из Ковеля и свящ. Сыроеда их Холмщины. Однако большинство духовенства его экзархата обращалось по церковным делам в основном к римско-католич. Луцкому епископу, поэтому в глазах укр. подполья являлось проводником польск. влияния, особенно в условиях обострения украинско-польск. противостояния на Волыни в 1942-1944 гг. В 1943 г. были разгромлены неск. неоуниат. храмов, бандеровцы убили неоуниат. клириков: настоятеля мон-ря капуцинов вост. обряда в Любешове иеромонаха-поляка Кассиана (Чеховича), белорусов Никиту Курдыбанского (с. Тутовичи Ровенской обл.), Иосифа Гадуцевича (с. Вел. Куськовцы, ныне Лановецкого р-на Тернопольской обл.), Серафима Яросевича (сожжен в храме в с. Жабче), игум. Нифонта (Медведя).

Создание папой в апр. 1942 г. Волынско-Холмского экзархата УГКЦ не означало упразднения неоунии на Волыни и в Генеральной губернии. Из 7 приходов неоунии, оказавшихся в 1944 г. на территории Польского гос-ва, 6 были закрыты в 1945-1949 гг. Сохранился приход в с. Костомлоты, настоятелем которого с 1940 г. был один из идеологов и пропагандистов неоунии, бывший преподаватель Дубенской семинарии иезуит вост. обряда Иоанн Чарнак. Ему удалось сохранить за Костомлотским приходом неоуниат. статус, к-рый приход имеет и в наст. время. В 1944-1946 гг. были упразднены неоуниат. приходы на Волыни, вошедшей в Украинскую ССР. Почти все их клирики вернулись в православие; те из неоуниат. духовенства, к-рые принадлежали к римско-католич. клиру и являлись биритуалистами, эмигрировали в Польшу.